Фиолетовый меч

– Не преувеличивай. Твои люди лишь копали канавы и заполняли их горючим материалом, пропитанным кровью земли. Остальное сделала я, пока они по остаткам древних руин, над которыми мы устроили деревню, выбирались за ее пределы. Святоши, узнав о появлении Хранителя, сложили два и два и отправили сюда легион своих виверн, якобы для помощи местной власти, а на деле – чтобы отыскать и уничтожить меня. Те счастливчики, что выберутся из этого пекла, – драконесса кивнула в сторону горящих языков пламени, – расскажут своим, что легион был почти полностью уничтожен, но не драконом, а вспыхнувшей деревушкой, что вызовет растерянность и отложит следующий рейд по моему поиску. А то его и отменит, если я правильно понимаю характер моего нового Хранителя…

Грея хищно улыбнулась и продолжила:

– Малыш набирается опыта и неуклонно движется в мою сторону. Скоро мы встретимся – и твой народ будет с нами; если, конечно, ты сумеешь стать подходящим правителем. Вряд ли нынешняя власть после такого фиаско, – она снова кивнула в сторону догорающего пламени, – получит от святош какую-либо помощь. А значит, пора тебе выходить из подполья, как представителю древнего рода, озабоченному положением дел в стране и готовому помочь. Но при этом, не прекращая занятий! Я об этом позабочусь!

Ракх-инти тяжело вздохнул и в согласии опустил голову, а по губам драконессы, не отрывающей глаз от сполохов пламени, пробежала слабая улыбка. Она стояла, повернувшись к ртило одним боком – на другом, повинуясь поглаживанию тонких пальцев, медленно светлел и исчезал огромный ожог, полученный от одной из расторопных виверн.

– Почему тот стражник кинул в меня тобой? Зачем было меня добивать? Ведь сфера отрицания и так вполне надежно выдавливала из меня последние остатки дыхания!

Кристальный Пепел усмехнулся.

– Просто он сделал глупость.

– Глупости, глупости. Их я совершаю постоянно, с тех пор как встретился с тобой.

– Согласен. Могу даже назвать несколько. Например, умный человек не стал бы отправляться к черту на рога, в иные миры, удовольствовавшись только здоровым телом; сбежал бы из каравана работорговцев, наплевав на других и на меня; или договорился бы со священниками, сделав головокружительную карьеру. В конце концов, остался бы у эльфов, окруженный почетом и уважением, и провел бы дни в холе и неге, почитаемый народом, который спас бы от гибели.

– Последнее мне в голову не приходило, – со вздохом произнес Элан, продираясь сквозь заросли колючего кустарника.

В человеческом теле ходьба по дикому лесу давалась тяжело, но вновь становиться волком он теперь побаивался.

– Зато остальное приходило – но ты по-прежнему совершаешь глупости. Причем сам не понимаешь, зачем. Так?

– Может, ты понимаешь? Так объясни глупцу, не способному на умные поступки!

Меч вздохнул.

– Все очень просто. Большинство людей достаточно разумны, чтобы подчиниться сильному, надавить на слабого, устроиться поудобнее… Они умны и начитаны, они постоянно идут на компромиссы – с окружающим миром, с собственной совестью, с законом и другими людьми. Созданы очень интересные научные теории компромиссов, живя по которым, ты в бесконечной войне жизни будешь выигрывать одно сражение за другим. Это так правильно, так удобно. Но после каждой такой победы ты оставляешь в очередной сделке частичку себя, своей души – по чуть-чуть, по капельке, пока в конце не осознаешь, что, выигрывая сражения, войну ты проиграл. Это, конечно, если в тебе останется хоть что-то от того честного и наивного юноши, который только начинает сражение за свои идеалы. А чаще всего не остается ничего, и человек умирает в полной уверенности, что жизнь удалась.

– То есть стражник поступил по совести, решив меня прирезать?

Меч засмеялся.

– То есть я подсказал ему эту идею и немного надавил. Людьми управлять очень просто, используя их внутренние, нереализованные желания и подсказывая, в какой момент их исполнить. А как, по-твоему, я путешествую по миру в поисках очередного восторженного юнца, мнящего себя Хранителем?

– Значит, ты меня спас?

– Значит, соберись, за ближайшими деревьями – засада коротышек, оберегающих свои шахты от посторонних глаз. Не стоит каждый раз попадать в чужие ловушки, если, конечно, не хочешь их использовать, например, для учебы наивных юнцов.