Фермер, который меня довел

— Можешь перелезть через них, — посоветовал Слагор, наблюдая за моими бесплодными попытками. — Но предупреждаю сразу: вверху шарахнет током.

— Просто выпусти меня.

— Нет.

— А-а-а-ах, нет? — протянула я, обернувшись и в упор поглядев на мужчину.

— Ты взвинчена, и если я тебе отпущу, пойдешь искать неприятности, а я не хочу, чтобы с тобой снова случилось что-то нехорошее. Можешь сколько угодно гневно на меня смотреть. Все я знаю: достали, хочется напиться и забыться, но это неправильно. Хотя бы потому, что если ты напьешься, то потом тебя будет мучить похмелье. Зачем себя мучить? Давай просто выпьем чаю, поговорим. Терапевтический эффект будет такой же.

— Издеваешься?

— Забочусь.

— С чего это?

— Я твой телохранитель, Серенький. Забыла?

Дружеская улыбка Слагора оказалась эффективнее, чем его слова.

— Ладно, — сдалась я. — Бахнем чая.

Кухня Балка… то есть Слагора Тулла, оказалась больше и уютнее той, что на дедовой ферме… то есть моей. Она не была захламлена старыми вещами и оставалась в относительной чистоте. Заметно было, что кухонными приборами (жутко устаревшими), пользуются и чистят, а стол протирают. Вскипятив воду, сосед разлил ее по чашкам, погрузил в них чайные пакетики и торжественно объявил:

— Это чай, собранный на центаврианской планете Горунд.

— О-о-о, центаврианский чаек! — заинтересовалась я. Склонившись над чашкой, я вдохнула вьющийся над ней пар. — М-м-м, фруктиками пахнет!

— Горунд – настоящий рай, — улыбнулся Слагор. — Там прошла моя юность. Пусть заварится хорошенько, и чуток остынет. Ты пока конфеты бери.

— Я сладкое не очень люблю.

— Конфеты тоже центаврианские.

Моя рука тут же сама собой потянулась к вазочке с конфетками в цветастых обертках. Я совсем не фанат центов, и не одобряю их политику в Союзе, но когда еще мне удастся попробовать центаврианскую продукцию?

Развернув обертку, я взяла идеально круглую конфетку и сунула в рот. Конфета оказалась мягкой и очень приятной на вкус: никакой приторной сладости или резкой кислоты, вкус не то, чтобы очень выразительный и ваушный, но идеально сбалансированный. Как, впрочем, и все, что производят центы. Насладившись конфеткой, я потянулась за второй, не забыв спросить:

— Ты орионец, Слагор?

— На все сто.

— Как тебя занесло на центаврианскую планету, да еще в юности?

— Спасался от рептилоидов.

Я выронила конфетку из рук, и та громко упала на стол.

Рептилоиды, спящие… одно их упоминание заставляет кожу покрываться мурашками. Самый страшный враг людей и других рас разумных рас вселенной, безжалостный и, увы, практически бессмертный.

— Я родился в РО, на планете в опасном секторе – сейчас она не пригодна для жизни, — начал рассказывать Тулл. — Я мало что помню о ней, как и о самом нападении, ведь был совсем мелким. На помощь явились союзные войска. Они сумели как-то прорваться и спасти часть людей, в числе которых оказалась наша семья. Мой отец был военным, он умер, обороняя планету, и нас внесли во всесоюзный список граждан-льготников. Так как мы потеряли все, нам на выбор предоставили несколько планет, чтобы укрыться там и получить пособие, и мама выбрала центаврианскую планету, посчитав ее защищенной лучше остальных.

— Сочувствую… — вымолвила я.

— Потому что мы попали к центам? — иронически спросил Тулл.

— Нет, потому что на твою планету напали, твоего отца убили, и ваша семья потеряла все нажитое. Это ужасно.

— Да, это ужасно. И это главная причина, по которой я решил стать военным – делать все, что в моих силах, чтобы не допускать больше подобного.

Я по-новому посмотрела на Слагора Тулла. Он и раньше упоминал, что служил в армии, и я машинально записала его в ту же категорию, к которой относится Невид. Но Невид пошел служить, просто потому что так сложились обстоятельства, а Слагор намеренно выбрал этот путь.

И, судя по всему, намеренно с этого пути свернул…

— Значит, ты по гражданству цент? — спросила я.

— Я гражданин Союза людей, как и ты.

— Но гражданство у тебя центаврианское.

— И что?

— Для меня люди из ЦФ – это что-то непонятное и непостижимое… лирианцы и те ближе.

— Просто ты росла в окружении людей одной расы. Для тебя любой не-орионец непонятен, и это нормально. Попробуй чай.

Я попробовала. Вкус меня не поразил и не разочаровал, он просто был идеально приятен. Взяв уже третью конфетку, я сказала себе в оправдание:

— Я таких конфет еще не ела…

— Не стесняйся, бери еще.

— Надо было сразу сказать, что у тебя импортный чай из ЦФ и конфетки. Кстати, что еще у тебя есть центаврианского? — полюбопытствовала я.

Слагор закатил глаза:

— Начинаю жалеть, что рассказал тебе о ЦФ!

Я тихо рассмеялась, затем отпила еще чая и, вздохнув, призналась:

— Кажется, я уже подсела на этот чай… аромат у него нереальный.

— Такой аромат дают плоды вай-вай.

— С Горунда?

— Ага.

— Почему бы тебе не заняться фермерством на райском Горунде? Почему ты вообще выбрал Луплу? Это ведь дыра.

— Никакого почтения к своей родине! — возмутился Слагор.

— Это не моя родина, я с другой планеты, и росла не здесь.

— Но все же ты прилетела сюда, в эту дыру, и стала жить на старой ферме. Почему?