Феномен Мессинга. Как получать информацию из будущего?

На время слухи вокруг прорицателя затихли, и лишь весной 1800 года Петербургский митрополит Амвросий сообщает генерал-прокурору Обольянинову о некоем крестьянине Васильеве, постриженном в декабре 1796 года в Александро-Невском монастыре в монахи с наречением ему имени Авеля и сосланном в 1798 году в Валаамский монастырь. Там он, по донесению настоятеля Валаамского монастыря Назария, обвинялся в краже у одного из иеромонахов монастыря серебряных ложек, турецких денег и другого имущества. В то время когда в монастыре пытались найти пропавшее, Авель, как утверждает Назарий, придя к последнему тайно, принес те вещи, заявив, что они-де подкинуты ему и он знает похитителя, но не хочет его назвать. Авель якобы заявил, что истину он установил «через сонное видение». По приходе же настоятеля с одним иеромонахом в келью Авеля как бы для освидетельствования, действительно ли последний болен, как сказался, обнаружили у него странную книгу на непонятном языке, а в ней лист бумаги с русскими литерами. В ответ на вопрос настоятеля: «Что-де за книга?» – Авель сказал, что ему дали ее почитать, и бросился на настоятеля с криком, чтобы тот ее не брал, угрожая ему физической расправой. Но книгу эту у Авеля все же отобрали, обнаружив при этом, что «она писана языком неизвестным». Оную книгу и Авеля настоятель во избежание возможных осложнений препроводил к Обольянинову и просил исходатайствовать высочайшее повеление о ссылке Авеля в Соловецкий монастырь.

Так уже отец Авель снова оказался в тюремном каземате, и генерал Макаров доносит Обольянинову:

«Авель привезен исправно и посажен в каземат в равелине. Он, кажется, только колобродит, и враки его ничего более не значат; а между тем думает мнимыми пророчествами и сновидениями, выманить что-нибудь; нрава неспокойного».

Между тем сам Авель пишет Амвросию:

«Я, нижайший монах Авель, обошел все страны и пустыни, был и в царских палатах, и в великолепных чертогах и видел в них дивная и предивная, а наипаче видел и обрел в пустынных местах великия и тайныя и всему роду полезная; того ради, ваше высокопреосвященство, желаю я с вами видеться и духовно с вами поговорить и оныя пустынныя тайны вам показать. Прошу ваших святых молитв».

Слухи вокруг таинственного узника заставляют митрополита Петербургского уже на следующий день посетить Авеля и сообщить Обольянинову:

«Монах Авель по записке своей, в монастыре им написанной, открыл мне. Оное его открытие, им самим написанное, на рассмотрение ваше при сем прилагаю. Из разговора же я ничего достойного внимания не нашест, кроме открывающегося в нем помешательства в уме, ханжества и рассказов о своих тайновидениях, от которых пустынники даже в страх приходят. Впрочем, Бог весть».

Исчерпывающая характеристика как самого «провидца», так и его «трудов»!

В чем же тогда секрет долговременности всяческих измышлений о мистическом даре отца Авеля? Оказывается, последнему просто посчастливилось стать героем авантюрного исторического романа М. Н. Волконского, которого современники заслуженно называли «русским Дюма». Исторический роман князя Волконского «Слуга императора Павла» охватывает, как видно из самого названия, именно период царствования Павла, и… одним из его героев является именно монах Авель.

Ю. В. Росциус справедливо замечает, что Михаил Николаевич вполне мог знать об отце Авеле. Надо заметить, что Михаил Волконский родился в 1860 году, а умер в 1917 году и, таким образом, мог в молодые годы встречать людей, знавших Авеля, слышавших о нем, мог также располагать какими-то неизвестными нам ныне источниками, дневниками современников. Глава, посвященная пророческому монаху, начинается с краткой справки:

«Прорицатель Авель был одним из тех пророческих лиц, которые во все времена выдвигаются в русской жизни и иногда имеют на нее влияние как чисто бытовое, особенно свойственное русской жизни явление. Иногда же они, вдруг неизвестно как и откуда явившись, промелькнут, оставив тем не менее свое имя в исторических хрониках. Авель был именно таким вот промелькнувшим.

Дар предсказания он имел замечательный, и это подтверждено многими вполне достоверными свидетельствами. Так, незадолго до кончины императрицы Екатерины II он предсказал это событие весьма определенно и был за это посажен в Шлиссельбургскую крепость. По воцарении Павла I он был немедленно выпущен и затем, живя в Александро-Невской лавре, пользовался довольно широкой известностью в Петербурге, но, когда предрек и самому Павлу Петровичу близкую внезапную кончину, был снова отправлен в крепость и заточен там».

Далее следует несколько диалогов, суть которых сводится к тому, что монах Авель лишь знает, что существуют некие пророчества и их надо непременно исполнять императору Павлу:

«– Служите, служите государю-царю! – вдруг, блеснув глазами, вдохновенно произнес Авель. – Будьте верным слугою ему, он нуждается в этом. Вокруг много зла и всякой нечисти; надо беречь государя, а сам он не бережется, не исполняет прямых указаний.

– Прямых указаний? Каких?