Фельдмаршал

И тут, не ко времени, прибыло посольство от крымского хана. Эрих, чертыхнувшись, поручил советникам и своему секретарю принять посла. Посла приняли, извинились перед ним, что король занят, не может принять его. Посол выразил соболезнование новому королю Эриху, вручил секретарю письмо от хана. Письмо перевели, и секретарь, улучив момент, зачитал его Эриху. Крымский хан Девлет-Гирей, хитрый и воинственный, в своём письме, в общем-то, дружеском, подтверждая союзнический договор Крыма со Швецией, в конце письма упрекал шведов в том, что они научили русских воевать… «Дали московскому Грозному царю в руки розгу, чтобы сечь – и меня и вас!»… Эриху же было не до хана, и он пропустил мимо ушей эти упрёки…

И вот семнадцатого декабря, в пятницу, гроб с телом короля вынесли из дворца на плечах первые лица государства, сенаторы. Вынесли и гробы с телами покойных королев. Тут, у дворца, уже стоял катафалк, покрытый чёрным бархатом, с запряжённым в него аргамаком чёрной масти. Над катафалком, на позолоченных столбиках, слегка колыхался на студёном ветру чёрный бархатный балдахин, украшенный королевским гербом. Такой же королевский герб, поддерживаемый ангелом из позолоченного дерева, возвышался в изголовье катафалка. Гербы королев расположили по бокам катафалка.

Гроб с телом короля поставили в центре катафалка, гроб Катарины – справа, Маргариты – слева. Поверх гробов установили деревянные скульптуры усопших, в натуральную величину… Изображения, с восковыми головами, выглядели настолько живыми, что в дальних рядах по толпе горожан прошёл лёгкий шепоток от изумления и страха… На скульптурах, в чёрных бархатных нарядах с позолоченной каймой, висели золотые цепи, блестели драгоценными камнями короны, в руках они, как живые, держали скипетры из позолоченного серебра. У скульптуры короля, кроме того, в левой руке была зажата держава…

Траурная процессия тронулась с места, вышла за ворота замка. Здесь, на площади перед большой церковью, гроб с телом короля сняли с катафалка. Знатнейшие из духовенства взяли его на плечи, и процессия направилась к городским воротам.

Впереди, во главе процессии, двинулось пехотное войско. За ним следовали королевские рейтары… Затем священники… Пели: «Вечная память королю Густаву, заупокойную»…

Упландское знамя нёс Нильс Стуре; Вестроготское – Гогенскилд Бьёлке; Вестмандландское – Арвид Стенбок; Смоландское – Иоган Бьёлке; Эландское – Иоган Окезон Нат-ох-даг; Готландское – Оке Бенгтзон Ферла; Южной Финляндии – Нильс Карлзон… А там ещё и ещё знамена…

Далее шествовали государственные советники Биргер Нильзон Грипп с главным знаменем, Габриэль Христерзон Оксенстьерн со щитом и шлемом короля. Кирасу короля нёс Тур Бьёлке. И тут же Сванте Стуре нёс меч короля.

За катафалком шёл Густав Иоганзон Рос с королевским конём, за ним король Эрих, его братья-герцоги и сёстры, советники, знатные особы из рыцарства. Тут же был и граф Остфрисландский Эдцард, зять короля, с супругой Екатериной… Королева-вдова, Карина Стенбок, шла с придворными дамами… Затем дворянство и военная команда, а далее мещане и крестьяне…

За городом, когда миновали крепостные ворота, гроб с телом короля снова поставили на катафалк. Процессия двинулась дальше, медленно, между рядами горожан, простого народа, стоявшего по всему пути от Стокгольма до Упсалы.

После двух остановок на ночь и бодрствования у гробов ночью, в Альсике и Соллетуне, к вечеру третьего дня процессия добралась до Упсалы. Гробы установили в соборе, расписанном позолотой, королевскими гербами, чёрная драпировка подчёркивала траур… На всём лежала печать утраты…

Погребальная церемония состоялась через два дня, двадцать первого декабря. Педер Сварт, епископ Вестероса, произнёс длинную хвалебную проповедь. Гробы перенесли к входу в склеп. Последовала новая проповедь – архиепископа Лаурентиуса Петри… После неё гробы поместили в склеп, и его замуровали под звуки печальной музыки… Затем верхнюю часть катафалка с тремя скульптурами установили там же, на хорах Пресвятой Девы.

Заканчивая церемонию, Сванте Стуре трижды опустил конец меча до земли. И каждый раз под своды храма возносились три слова: «Король Густав умер!»… Затем он отдал меч новому королю, Эриху…

Так повелел завершить церемонию Эрих… Недавно, два года назад, в 1558 году, по случаю смерти императора Карла V, впервые была совершена точно такая церемония погребения… И Эриху понравился этот ритуал.

А вот ударили холостыми из больших орудий… Их отголоски залетели в храм, прошлись под сводами его, в сердцах людей тревогой отдались, от неизвестности, грядущих перемен…

Орден Святого Михаила, который носил король Густав, был отправлен к французскому двору с Карлом Морнаем. Ему же поручено было уверить французский двор в дружеском расположении нового короля Эриха.