Фельдмаршал

Цецилия же на следующий день по приезде, узнав, что Юхан вызвал Понтуса в замок, как бы случайно, встретила его перед палатой для заседаний советников, куда направлялся Понтус.

– А-а! Господин генерал! – воркующим грудным голоском произнесла она, подходя к нему своей вертлявой походкой и протягивая для поцелуя руку.

Эта манера, целовать дамам ручку, стала входить в обиход среди высших слоев Швеции, перенятая из Франции.

– Почему вы редко бываете у нас?.. Я имею в виду этот замок! – томным жестом повела она холеной рукой вокруг, показывая на палаты, лестницы и кабинеты. – Так памятный мне с детства!.. Я хотела бы показать вам его!..

Она намекала, что здесь есть потайные хода и спальные комнаты для уединения.

Понтус галантно склонил голову:

– Мадам! – Поцеловал у неё кончики пальцев. Отступив назад, он сдержанно слегка кивнул ей головой:

– Что изволит ваша милость?

Она была чертовски соблазнительна… И он побаивался её: из-за того, что она была принцесса… И шашни с ней могут дорого обойтись для него, подданного короля, её брата…

– Вы расскажите мне об Италии, о Парме! Вы же там служили!.. Как там ухаживают мужчины за женщинами?

Она хотела было сказать, соблазняют. Но на первый раз это было бы слишком откровенно. Она опасалась, чтобы он не выскользнул из её сетей.

– Извините, ваше высочество! – расшаркался он перед ней. – Но меня ждёт король!..

Но она всё же настояла на встрече.

– Я буду ждать, когда у генерала будет свободное время, – прощаясь, улыбнулась она ему игриво, взглядом обещая многое.

И Понтус, а он же был француз, не осмелился отказать ей…

Об этой их мимолётной встрече прислуга донесла Юхану, что Цецилия пытается соблазнить Понтуса.

Сообразив, что надумала Цецилия, Юхан вызвал её к себе, стал выговаривать ей:

– Ты это оставь – свои шуры-муры! Не трогай генерала де ла Гарди!..

Цецилия рассмеялась:

– Ха-ха-ха!.. А что? Он мужчина видный!.. И, должно быть, хороший любовник!..

– Я вот расскажу, расскажу твоему мужу! Маркграфу! – попытался запугать её Юхан.

Но её ли пугать этим?

– Ему всё равно! – отмахнулась Цецилия. – Он уже старый и неревнивый!..

Для них же, короля и маркграфа, это была их последняя встреча. Через четыре года маркграфа не стало. Цецилия же, обременённая долгами, воспользовавшись этим случаем, потребовала от Юхана недоданного ей приданого после смерти отца. Юхан покряхтел, покряхтел, затем, торгуясь, выделил ей лены в Эстергетланде и Вестманланде, согласился выплатить остатки приданого, но бочками зерна… С годами у него тоже, как и у их отца, короля Густава, развилось скряжничество. Получил старший сын Цецилии и двенадцать тысяч талеров для выкупа наследственного замка в Люксембурге.

Глава 27. Посольство де ла Гарди ко дворам европейских монархов

Была уже середина ноября всё того же 1571 года и, на удивление, было тепло.

Понтус, Клас Бьёлке и секретарь короля Герман Брузер отплыли из Стокгольма на корабле, который шёл в Германию, и капитан согласился взять их на борт.

Маршрут их поездки указал король. Сначала они должны были посетить Любек, столицу вольных торгашей, владеющих половиной судов, бороздящих Балтийское и Северное моря.

В Любеке, сойдя на берег, они первым делом зашли перекусить в трактир, тут же, неподалёку от пристани.

Трактир оказался полон матросов, грузчиков и всякой швали, которой всегда полно во всех портовых городах.

Понтус со спутниками с трудом нашли свободный столик, грязный, поцарапанный и шаткий.

Подошёл трактирщик.

– Господа, у нас есть французское вино! – стал расхваливать он вино, только что поступившее в город. – С берегов Средиземного моря! Из солнечных долин провинции Лангедок! Господа, советую взять!..

Понтус, когда он упомянул его родину, Лангедок, усмехнулся и решил попробовать, действительно ли сюда попало вино из его родного края и не забыл ли он ещё вкус его.

– Давай! – сказал он трактирщику.

Тот принёс вино. Ловко откупорив бутылку, он, вежливо наклонившись к ним, гостям, наполнил их кубки.

Понтус пригубил вино, чтобы почувствовать тот аромат, который он помнил с юных лет, с монастыря…

– Ты смотри-ка, не обманул! Хм! – воскликнул он, когда по телу разлилась сила и появилась лёгкость, как было в юные годы. Да, он забыл, но его тело помнило.

Они выпили. Трактирщик налил им ещё. Затем они попросили его принести полную бутылку.

Трактирщик расплылся от удовольствия, что угодил знатным господам, случайно оказавшимся в его сомнительном и грязном заведении. Он принёс им бутылку, отошёл от их стола.

Они поели, выпили. Справившись у трактирщика, как им добраться до бургомистра, они покинули порт и пошли в город.

У крепостных ворот, Бургтор[133], как их назвал трактирщик, дорогу им загородил офицер и три солдата.

– Кто такие? Зачем пожаловали? – резко прозвучало на немецком языке.

Понтус и его спутники предъявили паспорта, выданные в Швеции.

Офицер, просмотрев документы, пропустил их в город.