Фельдмаршал

Глаза у него заблестели, глядя на Карла. Хотя он и поверял ему многое из своих мыслей, задумок и по-своему любил его, но не доверял до конца даже ему, «Кривому носу». Так называли его они, братья, шутя над ним за его плоский кривой нос, который он сломал сам себе, упав как-то в детстве с дерева.

Карл подал знак слугам. И те принесли вино. Кроваво-красный, с терпким привкусом напиток хлынул, пенясь, по бокалам.

Все выпили.

Дворяне, окружавшие молодых герцогов, прокричали: «Слава!», вскинув вверх воинственно шпаги, клянясь верно служить правому делу герцогов.

Когда возбуждение под дубом улеглось, герцоги отпустили дворян.

– Господа, а теперь прошу разойтись к своим солдатам: объявить им о предстоящем деле! Утром мы выступаем! – объявил Юхан как старший из братьев, главенство которого здесь не оспаривалось.

Оставшись с Карлом, всё ещё под впечатлением того, что сделал тот, он искренне, от всего сердца, предложил ему, чтобы они, когда сместят Эриха, правили страной вместе.

Карл, втайне ожидая такого предложения, с радостью обнял его.

– Я всегда буду помнить это! – с дрожью в голосе произнёс он…

Наутро сигналы рожков подняли лагерь. В конных ротах стали седлать коней. Пехотинцы, жолнеры, облачившись в доспехи, строились сотнями. Затем полки объединённого войска герцогов выступили в поход по направлению к столице.

Вперёд ушли конные рейтары, досматривая дорогу, разведывая с флангов, обеспечивая пешим полкам безопасный путь.

Дамы действительно приехали ботиком по озеру Меларен. В этот день они, как обычно, покинули королевский замок, сообщив прислуге, что едут прогуляться по озеру. Отплыв же достаточно далеко, чтобы их не было видно из замка, они повернули в сторону одного из многочисленных заливов, где была намечена встреча с людьми герцогов.

Магнус и Понтус, встретив их, посадили на коней, и они под охраной рейтар двинулись рысью прочь отсюда, на север, в сторону Упсалы.

Магнус, ехавший рядом с супругой, привлёк её к себе, поцеловал жарким поцелуем: юную варяжскую деву, сильную и стройную, желанную… Прошло всего несколько дней с их свадьбы. И медовый месяц их невольно продолжился вот так, романтично, к обоюдному удовольствию… Он беспокоился за неё и за то, что вдруг Эрих разлучит их, как того же Юхана с Катериной, посадит в темницу или сошлёт в какой-нибудь дальний замок под крепкую стражу.

* * *

Объединённое войско герцогов подступило к Стокгольму с севера и расположилось лагерем на Рерстрандских лугах.

И тут же к Эриху в замок явился Юрген Перссон с группой ещё преданных ему, королю, дворян.

Эрих поднялся с Юргеном на башню королевского замка. С высоты башни открывающийся вид раньше завораживал его. Впечатлительный, а из-за этого и вспыльчивый, он часто простаивал здесь, на башне, долгими часами созерцая окрестности, озёра и заливы, поросшие по берегам летом буйной зеленью… Поздним же вечером он поднимался сюда со зрительной трубой. Установив её на треножник так, чтобы она стояла прочно, и немного полюбовавшись ночным звёздным небом, он отдавался весь любимому занятию: наблюдал планеты, рассчитывал ход их, начитавшись астрологических книг…

Но сейчас он поднялся совсем для иного. Его больше занимали мысли о себе, о супруге Екатерине. Да и переживал, боялся он за жизнь своих детей: Генриха, сына трёх лет, Густава, кроху трёх месяцев, и дочурку Сигриду.

Эрих и Юрген встали у края башни, огороженной каменными зубцами.

Там, на север, куда устремил свой взгляд Эрих, на Рерстрандских лугах вырос разноцветный лагерь из палаток, шатров и табунов коней… А вон и пушки выстроились в ряд, нацелив жерла на город, на столицу, и на него, на короля… И это всё делают его братья, герцоги…

– Да, я зря выпустил Юхана из своих рук… – задумчиво проговорил он. – Отец поставил меня в тяжёлое положение: раздав герцогства моим братьям…

Позади него шевельнулся его прокуратор, кашлянул, заговорил:

– Покойный король понимал, что было бы гораздо хуже, если бы ваши братья были менее могущественны, чем вельможи!.. Он предпочёл борьбу между королём и братьями, чем потерять королевский дом, и вернётся иностранная власть, как было до него! Он хорошо понимал, что в случае борьбы между братьями вся Швеция останется за его родом. И будет отнята у него, если усилится власть вельмож, которых могущественный герцог может легко подавить…

– Да, да, вельмож, всегда призывающих для решения своих споров с королями иноземцев, добрых соседей! – язвительно согласился с ним Эрих. – Тех добрых соседей, про которых мой отец обычно говорил, что к ним опасно повернуться спиной…

На минуту установилась тишина. Оба осмысливали только что высказанное.

– Ваша милость, – снова обратился Юрген к Эриху. – Если бы вы последовали моему совету, и герцогу Юхану отрубили бы голову…

Он сделал паузу…

– То не было бы вот этого! – показал он на лагерь герцогов.

Эрих пристально посмотрел на него.

– Может быть, ты и прав, – спокойно сказал он.