Фехтовальщица

Время на острове тянулось медленно, и это, несмотря на чистый речной воздух, чудесный лесной пейзаж и веселый щебет птиц, стало все больше и больше раздражать фехтовальщицу. Обойдя несколько раз свои невеликие владения, девушка села на берегу и принялась бросать в воду цветы, которые нарвала по пути. Взгляд, которым она провожала уплывающие лепестки, был хмурым, – ее избавили от тюрьмы Париже, но поместили на остров, который отличался от последней только живописностью.

Вынужденное уединение открывало двери в собственную душу, но заходить в нее слишком далеко Женька опасалась. Она была уверена, что не поедет домой, как того хотел Кристоф, и думала теперь только о том, каким образом подправить свою сюжетную линию и снова попытать счастья в Париже. Мысль о «брате Жанны де Бежар» вернулась к ней с новой силой. Такая метаморфоза теперь была даже необходима, чтобы скрыться от полиции. «Сменить платье Жанны де Бежар на мужской костюм Жанена де… нет, теперь не Бежара, а Жанена де… Жанена де… Что-то такое я думала об этом в «Парнасе»? Жан, Жанен, Жано… Да! Жанен де Жано. Отлично!» Женька вскочила и возбужденно заходила по маленькому пятачку суши перед шалашом. «Да, это оно, оно! Только… только опять нужны деньги… деньги… А если дневник Жозефины?.. А что дневник?»

– Черт, как душно!

Было действительно жарко, и Женька с удовольствием плюхнулась бы в реку, но застежка платья была на спине, поэтому снять его без посторонней помощи она не могла. Кое-как девушка дотянула до приезда де Грана.

– Как вы, сударыня? – спросил он.

– Скучно, сударь.

– Я понимаю, поэтому привез вам не только одеяло, но и вот это, – улыбнулся де Гран и протянул Женьке потрепанную книгу. – Забавная вещица. Кто-то из господ оставил.

Женька взяла книгу и глянула на название. Это был «Дон Кихот» Сервантеса.

– Привезите мне лучше какую-нибудь мужскую одежду, господин де Гран, – попросила она.

– Мужскую одежду?

– Я надену ее вместо платья.

– Вы благородная девушка будете надевать мужские штаны?

– Я нахожусь не на прогулке, сударь.

– Да-да, не на прогулке… Я понял. Хорошо, я посмотрю что-нибудь из своих старых вещей.

– Еще мне нужен пистолет.

– Пистолет? Зачем?

– Для защиты. Мало ли кто вдруг полезет на этот остров.

– С королевского берега к вам никто не полезет. Я дал распоряжение Гиборто, он проследит.

– А с другого берега?

– Тем более, с другого. Там нет лодки.

– А что там есть? – посмотрела в сторону зеленых кущ левого берега фехтовальщица. – Чьи это земли?

– Графа д’Ольсино, – нехотя ответил управляющий.

– Д’Ольсино? Красивое имя, как в рыцарском романе. Что за человек этот граф?

– Так… граф, как граф… приятель герцогов де Неверов, имеет дом в Париже, известен при дворе, образован, вдовец… Давайте лучше поужинаем. Раймон, расстели нам тут.

– Что такое, господин де Гран? – насторожилась фехтовальщица, уловив в тоне управляющего некоторую странность. – Ну-ка, признавайтесь, что это за приятель де Неверов, а то я не буду с вами ужинать!

– Хорошо, я расскажу, но сначала давайте присядем.

Раймон застелил траву привезенной скатертью и разложил еду. Женька и де Гран сели, после чего управляющий продолжил:

– У графа д’Ольсино нехорошая слава в округе. Говорят, он причастен к смерти своей юной жены.

– А что случилось с его женой?

– Бедная Верони выпала из окна и разбилась. Говорили, что ее до этого, то ли удушили, то ли повесили, потом еще паж пропал. Что там случилось, никто теперь точно не скажет, разве что молчун-управляющий Филипп да этот мерзкий де Барбю.

– Кто такой де Барбю?

– Пришлый дворянчик с юга. Граф подобрал его года два назад в каком-то парижском кабаке и теперь постоянно с собой таскает, как и его приятелей, тоже шваль порядочную.

– Зачем?

– Упивается, верно, его мерзостью. Сейчас ведь в модах это. Кто карликов подле себя держит, кто живность иноземную, а граф вот Себастьяна де Барбю завел.

– А чем же он мерзок? Урод, что ли?

– Мерзкий, сударыня, мерзкий! На лицо смазливый, а что до души, это верно, урод. Селянок, почитай, всех в округе поизнасиловал, мельника здешнего до полусмерти избил, а на днях пятерых коров шпажкой своей паршивой поколол!

– Коров? Зачем?

– Дона Кихота из себя представлял, кричал, что драконы это! Дурак и бандит, одно слово!

– А граф?

– Граф смеется. Он хозяин здесь. Судья местный давно им купленный.

– А сколько ему лет, этому д’Ольсино? Он, наверное, старый?

– Отнюдь! Годков двадцать восемь-тридцать. Кровь горяча и своенравен беспредельно! В гугенотских мятежах участвовал с де Неверами на равных, а как король побил их, в поместье съехал. В Париже бывает, но не часто, особенно после того, как убил на дуэли одного из приближенных короля. Он ведь еще и фехтовальщик отличный.

– Его не наказали?

– Ему покровительствует герцог де Невер. Король тогда не решился на открытое противостояние, смуты остерегся. О чем вы задумались?

– Я?.. Нет, я ничего, просто думаю, что вы все-таки должны дать мне какое-нибудь оружие.

– Ну, что ж… пистолетов у меня нет, только мушкеты, но они тяжелы в зарядке. Я дам вам арбалет.

– Арбалет?

– Старенький, правда, но справный.