Я потуже затянула веревку, и по коже побежали мурашки: с противоположного конца станции послышалось сопение и как будто звон битой плитки. Я с трудом перевела дух и ощутила прилив сил от собственного страха. По-видимому, кабан находился за углом. Перевязывая мужчину, я нет-нет да и поглядывала в ту сторону.
Я дернула жгут изо всех сил, и мужчина застонал — боль проникла в его подсознание. По станции разнеслось эхо шагов, и я увидела Габриэля, который приближался, сжимая что-то в руке. Когда он подошел, я протянула руку, и он вложил мне в ладонь нечто наподобие сломанной рукоятки метлы. Я просунула палку между жгутом и бедром мужчины и подняла с пола нож.
— Я слышала кабана. Похоже, он сразу за углом. — Я взглянула на детектива снизу вверх. — Можешь закрутить жгут? А я пока отрежу еще лоскут.
Пока Габриэль, стоя на коленях, крутил палку, я снова полоснула ножом по вельветовому пиджаку, оторвав новую полосу. Габриэль нажал сильнее, и мужчина сдавленно застонал. Детектив крепко держал палку, а я зафиксировала ее в нужном положении с помощью второй полоски ткани и убрала нож назад в сумку.
Хрюканье кабана и топот за углом становились все громче. Чертова тварь, похоже, паниковала, оказавшись в ловушке на темной станции метро. Как она просочилась через турникет, было выше моего понимания.
Я поднялась, вытирая окровавленные руки о джинсы.
— Вытащи отсюда этого человека. А я разберусь с кабаном.
Габриэль покачал головой.
— Я не могу тебя оставить…
— Он умрет, если ему не окажут помощь, Габриэль. И нужно, чтобы ты сбегал к храму за машиной. Она понадобится, чтобы вернуть кабана. Я могу справиться с одной гребаной свиньей. — По крайней мере, я
В тусклом свете я видела, как на лице Габриэля отражалась внутренняя борьба. Не в его правилах оставлять напарника в опасности, но он знал: я права. Если срочно не оказать пострадавшему помощь, он умрет.
Наконец Габриэль кивнул, потянул мужчину за руку и взвалил на плечо, кряхтя от напряжения. Сделал шаг, чуть не поскользнулся в луже крови, но удержался и двинулся прочь, оставляя цепочку кровавых следов.
Я подошла к черному чехлу и открыла, подсвечивая фонариком. Внутри обнаружила длинноствольное ружье, три дротика, пластиковую бутылку с какой-то жидкостью и шприц. Жидкость — это, наверное, транквилизатор, а шприц — для наполнения дротиков. Поднеся дротики к свету, я увидела, что специалист уже приготовил их: каждый был наполовину заполнен прозрачной жидкостью.
При таком слабом освещении понадобилось не меньше минуты, чтобы сообразить, как заряжать ружье дротиками — только по одному. Я аккуратно вставила дротик, повесила ружье на плечо, выключила фонарик и убрала в сумку.
Во тьме на полусогнутых ногах я прокралась к тому месту, откуда слышала хрюканье. Свет остался позади. Постепенно страх добрался до нервных окончаний, глаза начали привыкать к темноте. Если светить фонариком вокруг, кабан может наброситься прямо на меня.
Я повернула за угол, чувствуя прилив адреналина, и на фоне кафельной стены мельком увидела громадный силуэт, издающий низкое рычание.
Свет снова мигнул, кровь зазвенела в ушах. В двадцати футах от меня стоял гигантский кабан — окраса цвета слоновой кости, почти с меня ростом, с двумя окровавленными изогнутыми клыками размером с мои руки. Его темные, как вход в пещеру, глаза были размером с бейсбольные мячи.
Свет снова погас, сердце бешено билось о ребра. Я снова попыталась разглядеть силуэт в темноте, глаза почти привыкли. В древней, первобытной части мозга раздался голос:
Я прицелилась идеально. Дротик попал кабану в плечо, но эта чертова штука отскочила, словно от камня.
С яростным, пробирающим до костей ревом кабан бросился на меня. Я отскочила, перекатившись по полу, и с колотящимся сердцем зарядила второй дротик. Возясь с ружьем, услышала, как кабан повернулся и захрюкал, и сосредоточенно попыталась разглядеть его в темноте. Чтобы попасть в него, нужно метить в мягкое место — например, в брюхо.
Кабан завизжал, и у меня внутри все перевернулось. Я напряглась, готовясь откатиться в сторону, когда он нападет. Но вместо того, чтобы броситься на меня, кабан пробежал мимо, с глухим ревом топоча копытами по каменным плитам. На секунду зажегся свет, чем я и воспользовалась, прицелившись в ляжку. Пульс участился, я выстрелила, и в ту же секунду свет опять погас. И я снова услышала звон упавшего на пол дротика.