Fedina E_Malyi Lev 1

таки было не так, или должно было случиться. Слишком хороша была эта женщина, такие

всегда ведут за собой несчастье на коротком поводке.

- Заходи ко мне, - сказала она тихо, - поговорим. По вечерам я дома.

****************************************

**************************44

Дом был пуст. Ингерда ночевала у подруги (или это было условное название доктора

Ясона?), отец был в космосе, робот - в ремонте. Только Рекс мирно спал у порога. За окнами

хлестал дождь, ветер раскачивал сосны и клонил к земле метелки трав.

- 115 -

- Без Моти - как без рук, - признался Ольгерд, пытаясь почистить картошку и пожарить

ее вместе с маслятами.

Зела улыбалась. Она тоже не умела чистить картошку.

- Я видела, что Ингерда все брала из пакетиков, - сказала она.

- Из пакетиков - это любой школьник сможет.

Испортив продукты окончательно, он заварил чай и нарезал бутербродов с колбасой.

Ассенизатор быстро высасывал ароматы пережаренного масла, наполняя кухню запахами

грозы.

- Как изменился мир, - сказала Зела, выглядывая в окно, там, в серых сумерках, дождь

прибивал к земле рыжие ноготки и вишневые георгины.

Ветер дул холодный.

- Не знал, что тебе нравится гроза, - заметил Ольгерд.

- Я сама не знала, - сказала она, - я чувствую какую-то свободу. Понимаешь?

- Хочешь, пойдем искупаемся?

- Сейчас? - она отошла от окна, - нет. Сейчас мне хорошо здесь. С тобой. И я даже рада,

что никого нет.

Сначала он поцеловал ее, потом вспомнил про видеокамеры, которыми был утыкан дом.

Потом он поцеловал ее еще, потому что в жизни не встречал таких ласковых и нежных губ,

от которых невозможно было оторваться, таких атласных щек, такой изумительной шеи...

дальше нужно было остановиться.

Он представлял это как-то иначе, это должно было быть легко и радостно как свободный

полет, без запаха горелого масла, и уж во всяком случае, без глазков видеокамер за спиной, от

которых не спасет даже темнота: они работают в инфракрасном режиме.

Зела поняла эту паузу по-своему.

- Здесь какая-то ошибка природы, - сказала она грустно, - тебе нужна совсем другая

женщина. Прекрасная и светлая, как ты сам.

- Мне не нужна другая женщина.

- Ол, меня нельзя любить. Я же тебя предупреждала...

Предупреждала. И целовала с такой нежностью, что обрывалось сердце.

- Запретный плод еще слаще, - усмехнулся Ольгерд.

Глаза у Зелы как-то странно вспыхнули.

- Пойдем со мной, - сказала она быстро, - пойдем же...

И, не дожидаясь ответа, повела его за руку. Ольгерду показалось, что завертелся

гигантский неумолимый маховик, который он сам же и сдвинул. Они оказались в спальне,

они оказались на постели, и дождь по-прежнему стучал в окна с ледяной настойчивостью.

Он был смущен и растерян и не знал, как ему выйти из этой идиотской ситуации. Он безумно

хотел эту женщину, но не здесь и не сейчас. И объяснить ей это было невозможно.

Зела осторожно расстегнула ему рубашку, ее поцелуи таяли на его груди, опускаясь все

ниже. Можно было, конечно, плюнуть на всех, на Карнавале же никакая толпа его не

смущала... но там он был пьян, и он был в толпе, а здесь - как будто на сцене. И там была

совсем другая женщина.

- Зела, давай полетим в замок, - сказал он, - ты ведь хотела?

- Прямо сейчас? - удивилась она.

- Да. Немедленно.

- Ол, - предложение ей явно не понравилось, - даже я знаю, что в грозу летать опасно. И

потом... чем тебя не устраивает моя спальня?

- Понимаешь... это дом моего отца.

- А ты, кажется, забыл спросить у него разрешение?

- Зела, я люблю тебя...

- Да, - она кивнула и отстранено села на краю постели, - но какой-то странной

любовью... нет, это, видимо, я ничего не понимаю. Земные мужчины - совсем иные

существа, я не могу понять, чего они от меня хотят. Кажется, я опять сделала что-то не то...

- 116 -

Она не дала ему подумать над своими словами, потому что быстро вышла из комнаты. И

исчезла. Ольгерд искал ее по всем комнатам, пока не понял, что в доме ее нет. Путь был

один: к озеру. Без зонта, наскоро обувшись, он бросился следом.

- Ну, зачем ты? - сказала она, пытаясь застегнуть его насквозь промокшую рубашку, - я

же не обиделась, я просто ничего не понимаю.

- Иди сюда, - он схватил ее, не просто прижимая, а как будто вдавливая ее в себя и

удивляясь, какая она маленькая, хрупкая и совсем потерянная в этом непривычном для нее

мире, - теперь понимаешь?

Под холодными каплями кожа горела, как воспаленная. Глаза слипались от воды. Он

хотел не так, без дождя, без песка, без животной спешки и без чувства, что он ей что-то

доказывает. Но судьбу не переспоришь. Они катались по песку под дождем и гудящими

соснами, трясь воспаленной кожей, сливаясь жадными губами, опережая друг друга и ничего

уже не замечая вокруг. Дико-острое наслаждение пронзило его как молния, он даже не смог

отследить, что чувствует в этот момент она, и достаточно ли хороши земные мужчины в его

лице для этой богини любви. Оставалось надеяться, что достаточно, потому что она еще

долго и с наслаждением целовала его, в то время как он не мог уже пошевелиться.

- Я хотел отвезти тебя в замок, - усмехнулся Ольгерд, вытираясь от мокрого песка, -