Fedina E_Malyi Lev 1

больше не тронет. Считай, что тебе это приснилось. Мало ли дурных снов в жизни...

Она закрыла глаза, из-под ресниц выкатились слезинки и побежали по бледным щекам.

От мысли, что именно он, хоть и невольно, стал причиной этих горьких слез, становилось

тошно.

- Надеюсь, теперь все плохое для тебя кончилось? - спросил он, скрипя зубами.

Зела беспомощно кивнула, но слезы продолжали ее душить, накопившись, видимо, за

много дней. Ричард хотел остаться до конца великодушным, но оскорбленный самец внутри

все-таки прорвался.

- Ради бога, успокойся, - сказал он, - в конце концов, не такое уж я чудовище... Считай,

что я оценил твои усилия. И на этом остановимся. Все у тебя будет нормально, не плачь. Тебе

остается только понять, что твое притворство здесь никому не нужно. Ни мне, ни кому-то

другому, кого ты примешь за хозяина.

Последние слова он произнес довольно жестко. Видимо, такой тон ей был привычнее.

Зела перестала всхлипывать и подняла на него напряженные заплаканные глаза, в которых

появилось какое-то понимание. Кажется, до нее дошло, что ему не слишком приятно все это

выслушивать, да еще и успокаивать ее.

- Я такая, какая есть, Ричард. Ты же знаешь, кто я. И всегда знал.

- Не могу отрицать, - усмехнулся он.

В распахнутые окна по-прежнему доносился запах морского прибоя, который вдруг стал

раздражать. Почему он раньше не замечал, как отвратительно пахнет море? Медленно

двигались в аквариуме бестолковые рыбы, луна заглядывала сквозь раздвинутые шторы

своим ущербным боком.

- Ложись спать, - посоветовал Ричард, - утром полетим в мой замок, как договорились.

Он забрал свою подушку и бросил ее на диване в маленькой комнате, в которой и

собирался жить с самого начала. Достал с полки новое одеяло и лег не раздеваясь. Он был

спокоен, только почему-то в груди все время что-то ныло. Ричард абстрагировался от этой

боли, понимая, что это просто воет оскорбленный самец, которому на самом деле давно пора

было получить по ушам хоть от одной женщины.

У него была сейчас трудная задача: быстро перестроить свое сознание на другую

реальность, где он вовсе не роковой мужчина и потрясающий любовник, не счастливый

избранник самой прекрасной женщины во вселенной, а обычный самоуверенный болван, к

тому же профнепригодный.

Ничто не происходит мгновенно. Он не мог уснуть, он курил, сидя на подоконнике,

смотрел на лунную дорожку, собирая разбегающиеся мысли и с отвращением замечая, как

дрожат руки. Он слышал ее шаги. Зела ходила по гостиной и в спальне. И ей не спалось. У

нее тоже была трудная задача: кое-что поменять в своем мировоззрении, и понять, в конце

концов, что она свободна. Во всяком случае, он на это надеялся.

Но Зела, похоже, ничего не поняла, потому что остановилась в дверях его комнаты, по-

прежнему тихо всхлипывая, как будто ее на аркане кто-то к нему тащил. Это было уже

слишком.

- Зела, усмири свои инстинкты, - сказал он хмуро, - мне не нужны наложницы.

Тогда она, кажется, все поняла. Молча вышла и тихо легла. Ни шагов, ни всхлипов он

больше не услышал.

- 111 -

******************************************

**************************42

Несмотря ни на что, утро все-таки наступило. Оно было таким же солнечным и теплым,

как и все предыдущие. Не хватало только горячих утренних объятий на разбросанной

постели. К хорошему и сладкому быстро привыкаешь. Отвыкать сложнее.

Ричард не знал, проснулась Зела или нет, в каком она состоянии, и как теперь зайти к

ней. В раздумье он выкурил еще две сигареты, но в голове не прояснялось. Его спас звонок в

дверь.

На пороге возник Ольгерд, какой-то неожиданно яркий и свежий, в красной майке и

белых шортах.

- Тебе не дозвониться, - заявил он без всяких приветствий, - вот и пришлось прилететь.

- Ну и отлично, - сказал Ричард.

- Я по делу.

- Не пойму, ты что, оправдываешься?

- В какой-то мере.

- Заходи. Только говори потише. По-моему, она еще спит.

Гостиная-грот Ольгерду понравилась, даже медлительные рыбы, равнодушные свидетели

и первой страсти и последнего разговора. Все это было здесь, в этой чертовой гостиной. В

ней и останется. И сыну об этом знать совершенно не обязательно.

- Па, мне столько тебе надо сказать!

- Мне тебе тоже. Пойдем в ту комнату, там спокойнее.

Ричард отбросил одеяло на стул и усадил сына на диван. Сын смотрел на него как-то

странно, как будто видел в первый раз.

- Что случилось, Ол? С Ингердой что-нибудь?

- С Ингердой все в порядке, правда, она стала встречаться с этим Ясоном, и, по-моему,

сама этому не рада. Он совсем ее подавил.

- Да, доктор не из веселых.

- Па, дело в том, что появился Лаокоон. В нашем доме. Камеры его засняли.

- Да, это событие, достойное внимания. И что он делал?

- Искал Зелу.

- Ты уверен, что не тебя?

- Нет, конечно. Я был дома. Ингерда тоже. Он осмотрел все комнаты и исчез. Что это за

тип, ума не приложу!

- Видимо, эрх.

- Нет!

- Но он не может быть аппиром.

- Он не может быть эрхом. Я знаю, - сын замялся, потом добавил, - я говорил с эрхами.

- А я говорил с аппирами, - усмехнулся Ричард.

Им, действительно, слишком много надо было друг другу сказать. Слишком быстро все

менялось в этом мире.