огромный, белый с желтыми иллюминаторами. Межпланетные расстояния давались ему
легко, и сесть он мог на любую поверхность, хоть на воду, хоть в расплавленную магму.
Старые антигравы становились насквозь черными и прокопченными. Этот был новый,
только-только с монтажной орбиты, поэтому сверкал и лоснился. Из бокового люка Туки
выкатил два обычных бескрылых модуля, один полосатый, другой красный.
- Ну что, капитанская дочка, хочешь прокатиться?
- Всем ждать, - ответил за нее Ричард.
- Да мы на пять минут, - начал было препираться второй пилот, - так сказать, обзорный
вылет.
- Люк захлопни, - неумолимо сказал капитан, - и трап убери. Все равно уже все вышли.
Туки виновато взглянул на Ингерду, пожал плечом и отправился выполнять свои
обязанности.
- Как представлю, - вздохнула Ингерда, - что я не была бы твоей дочерью!
- Ну и что?
- Это было бы ужасно, - засмеялась она.
- Во всяком случае, ты сидела бы сейчас дома, а не болталась по космосу.
Конс появился внезапно. Вдалеке, на пригорке возник его силуэт в развевающемся
золотом плаще. Он приветственно взмахнул рукой, растворился в прозрачном воздухе и
возник снова, уже совсем рядом. Видеть его здесь, после того как они расстались с ним в
Космопорту и полтора месяца просверливали космос, было странно. Рассудок отказывался
это принимать как должное.
- С прибытием, - сказал Конс по-аппирски.
Все так же по-аппирски, как он сам их учил, ему ответили.
- У вас все в порядке? - спросил он.
- Да, - ответил Ричард, - что с моим сыном?
- Твой сын в порядке, - великодушно заявил аппир, - занят, правда, по горло, но вполне
доволен.
- Где он? - спросил отец, уже заметно волнуясь.
- У Леция. Завтра ты его увидишь. А сейчас летим ко мне, - Конс немного замялся,
потом добавил, - я не хочу, чтобы ты явился к Лецию без подготовки.
На своей родной планете он выглядел гораздо уверенней и эффектней, чем на Земле.
Ингерда смотрела на него с восхищением и тихим ужасом, как на громовержца.
- Напрасно ты взял с собой дочь, - сказал Конс, взглянув на нее, - она слишком хороша
для этой планеты.
- 166 -
- Она со мной, - ответил Ричард.
- Тогда не выпускай ее руки, - посоветовал аппир.
*********************************************
**********************67
Замок стоял на южной стороне гор. Подъездных дорог к нему не было, только узкие
серпантинчики тропинок, пролегшие в сухих кустарниках и рыжих мхах. Транспорт на Наоле
был исключительно воздушный, а для Прыгунов он вообще не требовался.
Огромное серое здание было словно прилеплено к скале, главный корпус сверкал на
закате длинными ромбическими окнами, флигеля и невысокие башенки перекрывались
кронами мощных деревьев и утопали в желтой листве. Ровных поверхностей, кроме стоянки,
почти не было, сплошные лестницы и ступеньки. Впечатление было двоякое: и гармонии, и
грусти. Огромный замок выглядел одиноко, как старая заброшенная хижина.
Потом началось самое страшное: им навстречу из всех дверей, дверок и подворотен
вышли слуги Конса. Ингерда содрогнулась, пытаясь выдавить их себя приветливую улыбку.
У кого не было носа, у кого зубов, головы были самых разных форм, кожа - от красной до
серо-зеленой, волосы у многих не росли вовсе, а у некоторых росли клоками... в общем, как
в кошмарном сне.
- Вы хотели видеть аппиров, - сказал Конс, - они перед вами.
- Па, - она вцепилась отцу в рукав, - какой ужас...
Аппиры, как животные в зоопарке, подходили к людям, преданно и с любопытством
заглядывая им в глаза. Они вызывали брезгливость и жалость. И дикое желание поскорее от
них отделаться.
- Ну что? Достаточно? - усмехнулся Конс, - расступитесь! - скомандовал он, - дайте
гостям пройти!
Их ждали. Каждому сразу отвели по просторной комнате. Ингерда запрыгнула на постель
и быстро сняла ботинки с уставших ног. В углу горел камин, отбрасывая языки света на
каменные стены. От него было жарко. Почувствовав себя героиней какой-то старинной и
страшной сказки, она подошла к зеркалу и увидела в нем прекрасную принцессу. Она себе
по-прежнему нравилась, у нее было юное свежее личико, ярко-каштановые с рыжиной
волосы, спортивная длинноногая фигурка и очень даже неплохой, облегающий ее костюм.
Потом ей вдруг стало стыдно любоваться собой в этой стране нечастных уродов. Это
было все равно, что петь песни и плясать на кладбище. А вдруг превратишься в такую же
сгорбленную, морщинистую старуху, что стояла там, под аркой, с букетом осенних листьев?!
Конс появился неожиданно. Очевидно, у него не было ни нужды, ни привычки стучать.
Ингерда хотела сделать ему замечание, но не посмела.
- Я понял, что ты не переносишь уродов, - сказал он, - не волнуйся, у тебя будет красивая
служанка. Не все аппиры безобразны.
- Напрасно ты беспокоился, - смутилась Ингерда, - я бы привыкла.
Он посмотрел, как будто прожег ее насквозь. Она почувствовала себя глупой
зажравшейся барышней, которая от скуки пришла на экскурсию в концлагерь.
- Не смотри на меня так, - сказала она, - я же не виновата, что они такие.
- Ты прилетела полюбоваться на наши закаты?
- Зачем ты так? Я же сказала, что привыкну.
- Тебе следовало остаться на корабле.
- Звучит не очень-то гостеприимно.