Фауст

Я созерцал перед собою море.
Оно вздымалось долго, громоздясь
Лишь на себя на всем своем просторе.
Потом, как будто сразу отрезвясь,
Оно направило все волны на осаду
Песчаной отмели. Я чувствовал досаду:
Досадует так дух, что на свободе взрос,
Что все права правами почитает,
В себе он недовольство ощущает,
Зря пред собой страстей разнузданных хаос.
Отдельным случаем признал я факт такой
И пристальнее стал смотреть перед собой.
Остановившися, до цели долетев,
Назад волна всегда бежала;
Проходит миг, и тот же все напев:
Глядишь, она опять на берег набежала.

Мефистофель

(к зрителям)

Ни капли нового, по-моему, здесь нет,
Я вижу то же сотни тысяч лет.

Фауст

(продолжая)

Крадется к берегу со всех сторон волна,
Бесплодие неся, бесплодная сама;
Вот вновь вздувается и катится вперед,
Глядишь — и берег тот она опять зальет.
Могучи волны те, бегут и уплывают
И пользы никакой собой не прибавляют.
Бесцельность силы вижу в этом я.
В такие-то тяжелые мгновенья
Мой достигает дух высокого прозренья:
Желал бы я борьбы, чтоб море победить!

Как хочешь там, но это может быть.
Как ни стремилась бы отчаянно волна,
Она перед холмом смирения полна,
Она его бессильно огибает.
Ей возвышение преграду представляет,
Хотя само оно не так уже высоко.
А встретится же место, что глубоко,
Оно волну сейчас в себя вбирает.
И планы разные в уме моем мелькали:
Вот наслаждение: от берега подале
И море самое с волнами отодвинуть,
Пределы силы водной потеснить,
В свои пределы море удалить.
Хочу умом я сильно пораскинуть.
Вот что желательно стремленью моему!
Дерзни же посодействовать тому!

Барабаны и военная музыка; звуки доносятся издалека, с правой стороны.

Мефистофель

Легко!… Ты слышишь звуки, вероятно?

Фауст

Опять война! То умным неприятно[190].

Мефистофель

Война иль мир… Умно не пренебречь
Тем иль другим, чтоб выгоду извлечь.
Подстерегай лишь лучшее мгновенье.
Вот, Фауст, пред тобой подобное явленье:
Воспользуйся же им.

Фауст

Загадки надоели,
Ты ясно, коротко мне расскажи о деле.

Мефистофель

Во время странствия я вынес наблюденье,
Что императора прескверно положенье.
Ты знаешь хорошо: его мы забавляли,
Фальшивыми богатствами играли,
И он вообразил, что может мир купить.
Ведь юным на престол ему пришлось вступить,
И к ложному пришел он заключенью,
Что царство не помеха наслажденью,
Что можно царствовать и вместе наслаждаться,
Что очень хорошо, коль может так удаться.

Фауст