Фатальное трио

– Блин, Яр твой тот ещё козлёнок, но его, тоже жалко. Сотряс вон получил. Похоже любит тебя.

– Неужели? А когда баб других трахал по две за раз забывал об этом?

– Не знаю я Алиска, что и сказать. Козёл он, но свой всё-таки. Да и где не козла взять? Знаешь, все они смотрят, кому бы присунуть.

Наш разговор прерывает приход покупательницы. Сумка ей нравится, ну ещё бы, и мы совершаем свой товарно-денежный обмен.

* * *

На поэтический вечер я всё-таки решаю сходить. Я хоть и не заявлена сегодня со своими стихами, но, всё-таки, это возможность отвлечься и не гонять в голове одни и те же мысли. К тому же мне написал Артём Петрак, наш вроде как председатель, что на вечер придёт кто-то из издательства, чтобы приглядеть поэтов на сборник. Что за издательство я, правда, не поняла.

Свежо предание, как говорится, но в моём положении нельзя отбрасывать даже самый призрачный шанс. Поэтому я пишу Артёму сообщение, подтверждая, что приду и обязательно выступлю.

Я прилично опаздываю и вбегаю в зал, когда Артём произносит:

– Так, Алиса, кажется, не смогла прийти, поэтому я приглашаю на сцену...

– Я здесь! Извините, я здесь, – восклицаю я, пробираясь вперёд.

Пока ехала в метро, в голову лезли мысли о Робе. Снова и снова прокручивала вчерашний вечер, то, каким отвратительным был Яр, как Роб отправил его в нокаут и то, что случилось в машине. Почему я не позволила ему войти домой? Точно не из-за сожалений об Яре. Ну а что тогда... Устала? Или я всё ещё боюсь его?

Надо было всё же пригласить зайти, а то выглядела, как настоящая сука. Сама получила удовольствие, а остальные, пошли на хер. Вообще-то я его не просила. Но и не возражала. Ага, возразишь ему... В общем, я так углубилась в свои мысли, что пропустила свою станцию. Вот и опоздала.

– Простите, пожалуйста, – снова повторяю я.

– Так, ну вот, отлично. Алиса всё-таки сумела добраться. Давай, проходи к микрофону. Итак, свои стихи почитает Алиса Лисицына.

Я бросаю на стул плащ и сумку и поднимаюсь на подиум. Всё как обычно в нашем клубе. Небольшое помещение в не самом популярном баре, в зале собрались немногочисленные ценители и мастера словесности, ищущие читательской любви, взаимного признания, а некоторые и романтических приключений. Эрато* к этому благосклонна.

*(Эрато - муза любовной поэзии в древнегреческой мифологии)

Я подхожу к микрофону. Чтобы настроиться, мне достаточно пары секунд. Окидываю присутствующих взглядом и начинаю читать. Всё идёт хорошо. Публика мои стихи принимает с воодушевлением. Поскольку часто приходят одни и те же люди, нужно постоянно выдавать что-то новое. У меня с этим пока проблема, новинок не так много, но никто, кажется, не возражает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Посреди выступления, однако, происходит нечто, выбивающее меня из ритма. Я вдруг тушуюсь и на какой-то момент напрочь забываю все слова. К щекам приливает краска и голова начинает кружиться.

В зал входит элегантный мужчина в чёрном костюме и чёрной рубашке. Он останавливается чуть поодаль, но прямо напротив сцены и не отрываясь следит за мной. Его взгляд прожигает насквозь, заставляет сбиваться, делать нелепые паузы и краснеть.

Это Роб! Что он здесь делает? Как узнал, что я сегодня выступаю? Об этом не говорилось ни в одном из объявлений клуба...

У меня кое-как получается взять себя в руки и закончить выступление. Как только я спускаюсь с подиума, Артём подводит меня к столику, за которым сидит дама лет пятидесяти. У неё чёрные волосы, злые глаза, крючковатый нос и большой рот, как у куклы из театра Образцова.

– Вот, Дина Бениаминовна, представляю вам Алису Лисицыну, звезду нашего клуба.

Это и есть, судя по всему, охотница на поэтов из издательства.

– Вы неплохо читаете, Алиса, – говорит она. – Если бы вдруг не засмущались посреди выступления, можно было сказать профессионально.

Я подсаживаюсь к ней, и она расспрашивает, кто я, чем занимаюсь, были ли публикации, где можно прочитать мои произведения и всё такое. На сцене пока пусто, объявлен небольшой перерыв. Поговорив со мной пару минут, она меня отпускает. Как я понимаю, сегодня она так общается со всеми.

Встав из-за стола, я замечаю оживление в глубине зала. Подхожу ближе и вижу, что несколько парней и девушек окружили Роба. Девушки буквально пожирают его глазами, что-то переспрашивают, улыбаются. В сердце ощущается болезненный укол. Ого, с чего бы это...

– При всей самобытности ваших авторов, мне кажется, более тесные творческие связи вам не помешают, – говорит Роб. В Питере, например, есть замечательные поэты, в Екатеринбурге, Новосибирске. Вам нужен больший поэтический кругозор, тренировка вдохновения.

– А кто из нашего клуба вам больше нравится? – чуть жеманно спрашивает его Людочка с огромными глазищами. Её глазам не одно посвящение было сделано нашими клубными поэтами.