Фатальная ошибка опера Федотова (СИ)

— Я просто дым сигаретный не люблю, глаза слезятся, — поясняет она, — а насчет кошки… Нет, товарищ капитан, кошка меня не расстроила. Мне просто противно стало. И сейчас противно, что ты меня после нее касался. Блох боюсь подцепить. Так что ты иди, лови ее, но потом не забудь дезинсекцию вызвать. А за мной не ходи, у меня теперь новый интерес.

— Карась?

— Зачем мне Карась, когда есть начальник МВД области? — усмехается она холодно.

Я смотрю на нее, все еще не веря, все еще пытаясь найти в этой ледяной стерве ту искреннюю малышку Захарову, так отчаянно целовавшую меня в кабинете в свои восемнадцать. Ту страстную открытую девушку, так доверчиво отдававшуюся мне в свой первый раз… Ищу и не нахожу.

Все это — маски.

И та ледяная дрянь, что стоит сейчас передо мной, тоже маска?

— Не ходи за мной, товарищ капитан, — добивает она меня, — не обломится тебе больше.

Дверь хлопает, она уходит, а я остаюсь сидеть, тупо пялясь перед собой.

А затем встаю и выхожу.

Из кабиента.

Из клуба.

Нахер, как она и отправила.Друзья, у Аллы Бигловой новинка, веселая, легкая история ДВЕ ПОЛОСКИ ОТ НЕЗНАКОМЦААннотация:Случайная ночь с незнакомцем приводит к неожиданным последствиям — двум полоскам на тесте. После стольких неудачных попыток с бывшим - я не смогла от него забеременеть, и мы расстались.Как я вообще попала в эту ситуацию?! Ребёнок долгожданный, но как уведомить его отца? Ведь в то утро я с позором сбежала, не узнав даже его имени...ОДНОТОМНИК. ЧЕРНОВИК. ХЭЗаходим, история только обещает быть интересной!

Глава 22

На парковке меня окликают из стоящей чуть в стороне,  на стоянке для персонала,  черной тачки:

— Владимир Викторович! Игорь Геннадьевич настоятельно просил вас проводить.

Моргаю, пытаясь понять, о чем говорит незнакомый парень в костюме,  затем усмехаюсь. Папа Солнечный — продуманный тип.

Повезло Игорехе.

Или не повезло. Слишком продуманный. Хорошо, что мой не такой. Попроще, попонятней. Попредсказуемей.

Сажусь в машину, говорю адрес дома.

И еду, тупо пялясь в окно и переживая разговор с Захаровой. Отчетливо понимаю, что это конец.

Финал.

После такого я просто даже разговаривать с ней не буду. И она со мной тоже.

Отчего-то до боли жаль всего, в груди тянет. Главное, не было же ничего, кроме моего и только моего помешательства… А странным образом без этого пусто и тяжело.

Хочется курить, но Солнечный-старший не курит и, наверняка, не терпит дыма в салоне.

Потому просто дышу, пытаясь успокоиться.

Вот и все, Федот.

Так тупо.

Так нелепо…

Не хотел ведь влезать, какого хера все?

Закрываю глаза, вижу перед собой лицо Захаровой. Не такое, как сейчас, холодное, мертвенное, чужое, а то, что было, когда я брал ее первый раз, пьяный, злой, жестокий. Как она на меня смотрела! Как широко раскрыты были ее глаза! А в них…

Блять! Не может такого быть! Не может просто! Не верю!

— Эй… Погоди… — говорю я водителю, — давай в другое место!

Водитель, не задавая лишних вопросов, просто поворачивает в нужном направлении.

И через пять минут я уже стою у дома Захаровой и смотрю на темные окна ее квартиры.

Машина Солнечного-старшего уезжает, и я остаюсь один, в темном пустом дворе.

Оглядываюсь, реально только теперь понимая, где оказался, и бессильно валюсь на лавочку на детской площадке.

Ну вот не дурак ли? Какого хера делаю тут? Что хочу спросить?

У меня совсем нет никакой мужской гордости? Она послала, она все очень четко прояснила…

Ее глаза, темные, напряженные, доверчивые… Ее стон, первый, сладкий стон, в наш первый раз. Ее наивный взгляд в восемнадцать… Трахни меня, Федотов… Я тебя давно люблю…

Блять…

И я, дурак, это все проебал…

Мои дурные мысли разрывает трель телефонного звонка. Смотрю на номер. Тапаю на зеленую кнопку.

— Федот, у меня дочь родилась, прикинь? — голос Сома возбужденный, довольный и безмерно удивленный. Словно он до сих пор не верит в случившееся.

— Поздравляю, — говорю я, доставая сигареты и наконец-то затягиваясь с удовольствием. Выпускаю дым, смотрю в звездное небо над головой. Равнодушное такое. Сегодня ночью родился еще один человек… Одна маленькая песчинка в этом океане…

— Она… Знаешь, она такая… — голос на той стороне трубки странный, кажется, Сом в шоке, чуть ли не на слезе от умиления, — маленькая!

— Ну, оно и понятно, Сомяра, какой же ей быть, она только родилась…

— И… И красная!

— Это нормально? — уточняю я на всякий случай, потому как в анатомии новорожденных не силен.

— Да… Но я как-то… А мне еще ее подержать дали, прикинь, Федот?

— Ну, круто, че… — я думаю, что сам фиг бы взял что-то настолько хрупкое и драгоценное в руки. Страшно же, наверняка!

— А она на меня посмотрела… Федот, она прямо на меня посмотрела… Блин… Я чет не в себе, Федот, ты прости… Я Немому позвонил… А с ним же не поговоришь, он два раза бекнул, один мекнул… А больше мне, выходит, и некому… Мать с отцом, они… Черт… А она, знаешь… Она на меня похожа…

— Не повезло… — вздыхаю я, представляя себе мелкую девчонку с Сомиковской рожей… Н-да…