Фарш-мешок

– Ну, началось, – послышалось откуда-то.

– О да, – встрял тот, что стоял до этого поодаль и пристально смотрел на Лешу, – мы не способны гнить на заводах семь дней в неделю и не думать ни о чем кроме выживания. За это вы нас и ненавидите.

– Мы приносим пользу! Понятно? А что можете вы? Докучать местным жителям? Разбрасывать бутылки? – Леша обвел рукой подъезд. – Посмотрите на себя – здоровые парни, получили бы, как все сознательные граждане, профессию, помогли бы восстановить страну после Встряски.

Со всех сторон раздались возгласы и хохот. Главарь подошел ближе всех, состроив мерзкий оскал.

– Что мы можем? – лицо его было все в мелких ямочках, вероятно, последствие недавной болезни, – Ну вот Володя, например, сочиняет стихи, по большей части «патриотические», Миша, – пишет портреты, довольно похожие на натуру, я вам скажу, – вокруг засверкали оскалы, – а Саша вот, – он тыкнул пальцем на того, что стоял поодаль, – писатель. А Вы, молодой человек, давно книжки читали? – с этими словами детина протянул ладонь в сторону Леши, намереваясь, наверняка, схватить его или толкнуть в руки своры, стоящей сзади. Не дожидаясь этого, Леша резким движением выдернул веревочку из кармана, к которой был привязан свисток.

– Только не надо вот этого, – запротестовал главарь, – оставь нас тут на ночь, утром мы уйдем.

– И будете дальше портить людям жизнь? Нет уж! – Леша приложился губами к отверстию свистка и дунул, что есть мочи. Раздался пронзительный звон, который был прерван резким ударом под дых. Леша, скрючившись упал на бетонный пол, а шайка метнулась к выходу и растворялась в ночи сбивая друг друга с ног. «Черт, упустил гадов!» – подумал Леша.

Но в следующий момент там, где чернел прямоугольник дверного проема, ослепляющем лучом ударил свет автомобильных фар. Раздались крики «стоять», топот твердой резиновой подошвы по асфальту, затем один, а следом второй, предупредительный выстрел из табельного оружия. Леша с трудом поднялся, и прикрывая рукой глаза, поковылял к дверям подъезда.

Все произошло так быстро, что никто из банды не успело опомниться. Безработники стояли вряд, вдоль серо-черных машин, наклонив головы вниз и расставив ноги на ширину плеч. Сейчас, почему-то, они не казались огромными или страшными. При ярком свете крутящихся сине-красных маячков, эти четверо парней были больше похожи на испуганных детей, которых родители ведут домой после школьного собрания. Жалкие, в потертых куда сильнее, чем пиджак Леши, плащах, с надорванными подмышками и стёсанными лбами, на них было невозможно смотреть без боли в сердце. «Что же это я наделал? – проскочило в голове, – они ж еще совсем юнцы».

– Эй, трудяга, – крикнул главарь, упираясь макушкой в крышу авто, – граммофон то забери, послушай на досуге.

– Заткнись, шпана, – пнув парня где-то в районе почек, рявкнул человек в форме, – а ну все в машину.

– Только он сломался, – услышал Леша из-за решетки в окне, – ты уж придумай что-нибудь.

Глава 2

– Все начинается здесь. Первой происходит процедура разбора вещей, часть из которых отправят родственникам, часть в химчистку для дальнейшего использования на фронте, остальное просто сожгут из-за полной потери каких-либо потребительских свойств. Затем тела отправят в помывочный цех. Мы называем их только «тела», по-другому никак не надо звать. Понял? Не трупы, не мертвецы, не жмуры, никак больше. Так вот, для удобства дальнейшей обработки, придумано было обтягивать голову герметичным пакетом со специальным фиксатором на груди и крюком на шее. Отдельно перетягиваются жгутами артерии на руках и ногах. Видишь, для удобства на плакатах помечены все нужные точки, которые в обязательном порядке нужно изолировать. В помывочном цехе их разместят на конвейер подвесив на путовую цепь. На лица в мешках лучше не смотри.

Та-ак, я понял, тебе плохо, это нормально, поначалу всегда так. Что говоришь? «Как на скотобойне?» Не-ет, ты что, это рядовая процедура. Ну что, получше? Продолжим? Обработка идёт в три стадии: сначала со шланга гидроксидом натрия, потом из продувочных трубок нанесут специальный порошок. Кстати, смотри, не ходи здесь никогда без маски, для живого человека он опасен. В конце, тела окунут в термический чан, для удаления остатков химических соединений и полного расслабления мышц.