Фантастическое путешествие II

А что, если от окружающих его молекул? Из-за своих объемов, из-за большей массы они обладали большей теплоэнергией, чем он. Их температура была выше. Соответственно, тепло из окружающего пространства будет поступать в его костюм. И вскоре его температура достигнет температуры крови. И тогда он обязательно погибнет от избытка тепла. Когда он выходил из корабля в первый раз, это едва не произошло. Но сейчас дело было не только в высокой интенсивности теплоэнергии, но и в энергии минимизированного поля. И когда он случайно сталкивается с молекулами воды, то попадающая к нему энергия необязательно тепловая, это энергия активизации процесса минимизации. Поле станет более интенсивным, он начнет уменьшаться.

Это приемлемо для тех случаев, когда минимизированный объект окружен предметами нормальной величины с более высокой температурой. Энергия в виде тепла или в виде интенсивности поля поступает от больших объектов к меньшему, минимизированному. И вероятно, чем меньше этот объект, тем больше он минимизирован, тем сильнее становится его поле. Может быть, корабль тоже пульсирует, но это незаметно из-за его довольно больших размеров. Вот почему не увеличивалась скорость броуновского движения и процесс обогащения кислородом шел без особых усилий. В обоих случаях минимизированное ноле играло роль амортизатора.

Но он, Моррисон, находясь один в клетке, был намного меньше, обладал меньшей массой, и для это этот приток энергии переходил в процесс минимизации, а не в тепло.

Кулаки Моррисона беспомощно сжались. Он выронил компьютер, но теперь это его не волновало. Несомненно, все остальные: и Баранова, и, конечно же, Конев знали, что с ними могло случиться, и могли его предупредить. Но они во второй раз послали его на верную гибель, не сказав ни слова.

Но что толку, что теперь он сам все узнал? Какая ему от этого польза?

Тут он резко открыл глаза. Да, снова пульсации. Несомненно. Теперь он это хорошо видел. Молекулы воды расширялись и сокращались в каком-то непонятном, неровном ритме. Они сначала отдавали полю свою энергию, а потом тут же возвращали. Он на себе чувствовал этот ритм и начал бормотать: «Больше-меньше, больше-меньше, больше-меньше». Наблюдая за расширением предметов, он чувствовал свое собственное уменьшение, и для облегчения этого процесса в него вливалось огромное количество энергии. Температура содержимого клетки была очень высока. Но, с другой стороны, эти элементы так же забирали у него практически всю энергию. А то, что оставалось, накапливалось в нем, и в любую минуту он мог взорваться.

Значит, когда молекулы воды расширялись (а он сам уменьшался), он был в безопасности, но когда молекулы воды начинали сокращаться (а он увеличивался), для него наступал критический момент. Если молекулы воды будут сокращаться до тех пор, пока не исчезнут совсем, то он будет увеличиваться, приближаясь к роковой черте.

«Больше — меньше, меньше — стоп!»

Моррисон перевел дыхание, так как молекулы теперь начали расширяться. И снова ожидание. Потом еще и еще. Надежда на то, что сокращение прекратится.

Казалось, им просто играют, но сейчас ему все было безразлично. Его снова доводили до последней черты и снова возвращали обратно. Сколько это может продолжаться? Если даже миллион раз, все равно для него это не имело значения. Рано или поздно запас кислорода кончится, и тогда он умрет жуткой медленной смертью от удушья.

Лучше все же мгновенная смерть.

69.

Калныня закричала. Она первой поняла, что случилось. От ужаса у нее перехватило дыхание, и она не могла произнести ни слова.

— Он исчез! Исчез! — пронзительно кричала она.

Баранова сразу не поняла и спокойно спросила:

— Кто исчез?

Расширенными от ужаса глазами Калныня посмотрела на Баранову и произнесла:

— Кто исчез? Как ты можешь это спрашивать? Альберт исчез!

Баранова ничего не понимающим взглядом уставилась на то место, где только что находился Моррисон. Сейчас его не было.

— Что случилось?

— Я не знаю, — прохрипел Дежнев. — Мы немного свернули в сторону. Альберт, притянутый к корпусу, вероятно, сместился от центра притяжения. Я пытался избежать столкновения с... Даже не знаю, что это было.

— Устойчивая макромолекулярная органелла, — подсказал Конев, от ужаса закрыв лицо руками, — оторвала его от корпуса. Нам нужно вернуть его. У него, возможно, есть необходимая нам информация.

Баранова поняла случившееся. Резким движением она отстегнула ремень и встала:

— Информация! — жестко сказала она. — И это все, что ты в данный момент чувствуешь? Информация? Ты даешь себе отчет в том, что сейчас может произойти? Ведь минимизированное поле Альберта теперь изолировано, а он всего лишь размером с атом. В любой момент с ним может начаться процесс деминимизации. Его шансы в этом по меньшей мере в пятьдесят раз превосходят наши. С информацией или без нее, но мы должны вернуть его. Если он начнет деминимизировать, он убьет Шапирова и тем самым он убьет нас.

— Мы зря спорим. У нас разные мотивы, но цель одна — вернуть его на корабль.

— Нам не нужно было его туда посылать, — сказала Калныня. — Я знала, что это ошибка.