Фальшивая жизнь

– А что портфель? – Хохотнув, Игнат еще раз потряс находку. – Хоть и старый, а кожа-то вон какая! Сносу нет. И сапоги подтачать, и лодку резиновую – в хозяйстве такая кожа сгодится. Да и не так уж чтоб на глазах портфельчик-то. Могли ведь и не найти – случай.

Понятых нашли быстро – Гольцова и соседку, бабу Зину. Оформили протоколом выемки.

– А уж теперь пущай Володя приобщает к делу. Зиновия Платоновна, здесь распишитесь, так… Гольцов… Спасибо, все. Эй, эй, Трофим! – Ревякин зацепил Гольцова за локоть. – Не уходи, разговор имеется. Поясни-ка, куда мог деться Силаев?

– На рыбалку мог, – подумав, сообщил Гольцов. – На Койву. Он вообще собирался… Меня с собой звал, а мне оно надо? Триста верст киселя хлебать.

Игнат покачал головой:

– Ну уж не триста – всего-то десятка полтора с гаком!

– Так была б дорога! А там одни урочища. Ноги сломаешь! Не, за водкой-то, если с баржи матросикам приспичит, тут и триста верст – не крюк. Охота пуще неволи!

– Говоришь, дня два уже соседа твоего нет? – уточнил Дорожкин.

– Да говорил же… – Гольцов задумался, почесал за левым ухом. – Ну да, где-то так. Может, и дольше. А кто тут ночью ходил, не видел. Может, Серега, а может, Картавый, паромщик…

О найденном в комнате Силаева портфеле сыщики сообщили Алтуфьеву уже из Озерска. Следователь похвалил обоих, но к находке отнесся сдержанно, что и понятно: портфель этот Силаев мог найти, у кого-то взять, в конце концов, ему могли его и подбросить. Тот же Гольцов, которому веры нет… Мало ли, чем он там клянется! Ну и про звонок сообщили. Впрочем, и тут не удивили тоже.

– Вы все же этого парня ищите, – настропалял их Владимир Андреевич. – И хорошо бы его тормознуть – я бы тоже побеседовал…

– Так по мелкому тормознем, чего уж. – Ревякин едва подавил смешок. Еще бы! Не каждый день и. о. прокурора предлагает закон нарушить! Правда, Алтуфьев здесь выступал не как и. о., а как следователь, – а это разница большая.

– Ну, и свидетелей установите. Кто там рядом живет… Мало ли кого видали… Да не мне вас учить – сами знаете.

Свидетелей, конечно, установили – правда, никто ничего. Ни баба Зина, ни муж ее, ни дочка Аглая. А внука, Алика, дома не оказалось – унесся с ребятами на рыбалку, на две ночи.

– Как явится, пусть все же приедет, – строго наказал Дорожкин. И даже выписал повестку – с повестками на автобусе возили бесплатно! Старики обрадовались – внучок в город съездит, чего-нибудь в магазинах накупит.

Ревякин между тем сделал запрос в Тянск, хотя сведения о Силаеве у Дорожкина имелись – как-никак, ранее судимый, подучетный элемент. А с подучетным элементом работать надо: наблюдать, профилактировать, план работы составить и вовремя справки писать: посещен по месту жительства, явился для отметки, проведена профилактическая беседа, составлен акт обследования жилищно-бытовых условий (ЖБУ).

Что же касаемо собственно информации, то ее было мало, и та вкратце.

«Силаев, Сергей Иванович, родился… декабря… 1946 года… 12.05.1965-го Тянским народным судом приговорен к двум годам лишения свободы… статья двести шесть часть вторая – злостное хулиганство»… Ниже шла краткая фабула: «8 марта 1965 года в ДК Железнодорожников в г. Тянске из хулиганских побуждений учинил скандал, в ходе которого ударил два раза по лицу гр-на Вострикина Павла Ивановича, 1948 года рождения, ранее не судимого, учащегося 10-го класса школы номер 7… Затем, несмотря на увещевания окружающих, опрокинул указанного гражданина на пол, плюнул и вытер об него ноги – тем самым грубо нарушил общественный порядок и продемонстрировал таким образом особую дерзость и цинизм».

– Одна-ако! – присвистнул Ревякин. – «Особая дерзость и цинизм»! Тот-то к малолеткам цеплялся. И к аспиранту, между прочим, тоже! Может, и не хотел убивать, но увидел – устроил скандал, толкнул… А потом портфельчик прибрал. Может, и пиджачок… Жаль, пиджачок так и не нашли, жаль… Если там, в кармане, кошелек, деньги – одно дело. Если нет – совсем-совсем другое. Знали бы точно. А теперь вот – гадай, сколько у него денег было и куда они делись? Уплыли в пиджачке? Или кто-то к рукам прибрал?

* * *

И все же не давал Женьке Колесниковой покоя тот замаскированный густыми кустами схрон, лодочный гараж на обрывистом берегу Койвы. Ну кому мог понадобиться гараж в таком тайном месте? Да много кому, честно-то говоря. Может, хозяин – не местный, а сюда приезжает лишь отдыхать – ловить рыбку. Потому и устроил все так, чтобы ничего не нашли и не украли, а то по рекам-то разный люд шляется! Хоть и говорят, что чужого не берут… Так это – местные. А на реке – всякие! В матросы на самоходные баржи любая шантрапа может наняться. Любому рады – текучка!

Однако в таком разе, уж лучше где-то в деревне или в поселке гараж для моторной лодки купить или построить. Там хоть еще и люди присмотрят. Да и вообще, можно без гаража обойтись – на людях-то!

И все же, вот кому-то понадобилось…