Extensio

- Я извращенец? – взвился на своем топчане гоблин. – Что ты понимаешь в любви, гном? Что ты можешь знать о любовном томлении? О страсти? О священной похоти, которая и есть движитель всего живого? О мечтаниях и миражах? О пустоте, которая накрывает холодными ночами, когда весь день проторчишь в ледяной воде, но не ухватишь за хвост даже чертова пескаря? А зимой? Когда пальцы скручивает стужей, и ты спичкой не можешь попасть по спичечному коробку! А? А потом, когда костер разгорается, и дарит по три локтя тепла в каждую сторону, ты обнаруживаешь, что пустота в твоем животе все равно не даст тебе заснуть! Что не дает тебе сдохнуть? Любовь. И ты любишь нечто, истязая свою плоть, продуцируя голодные миражи, в которых нет никакой еды, а только одна красота, пока не упадешь в изнеможении и не заснешь, моля всевышнего и всех богов игры лишь об одном – чтобы эта красота пришла к тебе хотя бы во сне… А потом происходит чудо, и она сходит к тебе наяву... Черт, черт, черт! – принялся бить себя по лицу гоблин. – Открыл глаза и все улетело! Упустил! Забыл! Утратил!

- Хватит уже крика, - нахмурился Джим. – О чем хоть речь-то идет?

- А ты еще не понял? – удивился Малин и оттянул ворот пижамы. – Униформа. Яблоко. Словечки. А ну-ка, гоблин?

- Не бойся, - простонал гоблин, подражая голосу Оливии, - я не самка богомола. Кстати, кто это? Богомол... Священник какой-то? Или пилигрим?

- Тьфу, филолог, - сплюнул Малин. – Я ж тебе говорил уже – это насекомое!

- Филолог - не энтомолог, - надулся гоблин.

- То есть, - Джим приподнялся на затекших ногах и тут же опять сел, - вы хотите сказать…

- Мы хотим сказать, что трахались с мэром Города! – твердо сказал Малин.

- Занимались любовью, - поправил его гоблин.

- Вообще-то нас изнасиловали, - нахмурился Малин. – Сначала поймали, тут помогли эти коварные ботинки, которые обратились в урода и слились в одно целое уже на крыше тендера. И ведь держали, черт бы их побрал, так, что не вывернуться! А уж потом подвалила целая команда. Ну, попинали, но без фанатизма. Забросили в какой-то вагон. А потом сунули в мешок…

- В разные мешки, - поправил гнома гоблин.

- И по одному перетащили в какой-то роскошный зал, - вздохнул гном.

- В будуар, - не согласился гоблин.

- Да хоть в альков! – рассвирепел гном.

- Альков – это ниша в стене! – повысил голос гоблин. – И вообще, меня пользовали первым!

- Нет такого глагола «пользовали», филолог, - сплюнул гном. – Использовали, совратили, поимели. Но не пользовали! Одеть-надеть, твою мать!

- Совратили, - прошептал гоблин, зажмуриваясь. – Какое роскошное слово. Совратили!

- Короче, - снова вздохнул гном. – Распылили какую-то хрень в лицо, а когда мы очухались, то каждый из нас в свое время обнаружил себя привязанным к креслу. Причем, раздетым по пояс.

- Сверху, - подал голос гоблин.

- Именно, - согласился гном. – Затем появлялась хозяйка заведения в рубашке на голое тело, вертела попой, вела разговоры, пыталась выведать у нас что-то, как будто нам было что рассказывать. Затем сдергивала с нас штаны и… по полной программе.

- Тихо-тихо, - забормотал гоблин, жмурясь и как будто что-то ощупывая перед собой. – Сейчас-сейчас…

- А потом полковник отправлял нас в рай, - пожал плечами гном. – По дороге нас избивали. И опустили сюда.

- Примерно так, - мрачно резюмировал гоблин и с тоской посмотрел на Джима. – На самом деле, я не хочу умирать. Я ее люблю. Пусть даже она изменила мне с гномом и с тобой, Джим.

- Дурдом, - схватился за голову Малин.

- И как же она резюмировала ваши любовные способности? – спросил Джим.

- Ты тоже спрашивал ее о впечатлении? – закатился в беззвучном хохоте гном.

- Дебют был так себе, - поскучнел гоблин.

- Ага... – с трудом перевел дыхание гном. – Дебют был так себе.

- Никакой фантазии, - пробормотал Джим. – Одинаковые слова, одинаковые позы, меня правда, не связывали, но, наверное, все веревки потратили на вас.

- Меня и связывать было не нужно, - вздохнул гоблин. – Можно было брать голыми руками.

- Забыли спросить, - покачал головой гном.

- И как же отсюда выбираться? – спросил Джим. - Я смотрю, стены гладкие.

- Обернись, - предложил гном. – Пора уже становиться профи.

Джим обернулся. За его спиной в стене была арка, прикрытая через пару ярдов от входа тяжелой решеткой. За ней темнел чернотой коридор.

- Похоже, там наша судьба, - предположил гном.

- И это было бы трагично, если бы не было так смешно, - добавил гоблин. – Тебе интересно, как нас взяли?

***