Extensio

В Форте он все-таки, кажется, включил собственную голову. Или же захотел найти Эмили Уайт по-настоящему. В итоге они обнаружили ее игровой кокон и именно тогда узнали очевидное, что Патрокл – аватар Эмили. А заодно и получили следующую цель. Кассандру. А что если целью был тот портал? То есть, Эмили хотела отправить Джима к дельфийскому оракулу, и аудиенция у Кассандры была единственным способом добраться туда? Ведь не могла же она предполагать, что однорукий идиот устроит разгром в студии? Кстати, что за странное имя – Тюр?

Джим снова уткнулся в телефон и вскоре уже растерянно почесывал в затылке. Что ему сказал Гефест? Что он не бог, но кое-что может? И в качестве примера привел появившийся в Extensio божественный меч, который сейчас скрыто висит на поясе Джима? Выходит, что и этот Тюр – он же Гильермо Ламунье – кое что может, поскольку является сыном бога Одина? И девица, которая сопровождает его – не кто иная, как валькирия Рандгрид? Уверенность, что Себастьян окончательно разобрался с этой проблемой что-то развеивается на глазах. Кто там еще на него охотится? Белый властелин Элладан и неизвестный Черный Властелин? А кто он сам? Маленький мальчик, которому плохо? Взрослый человек, не решившийся убивать маленькую девочку на мосту? Или воин в античных доспехах, у которого кружится голова от залившей поле битвы крови?

Джим мгновение смотрел в окно, потому что один из проходивших мимо него гномов показался ему похожим на Галина, потом допил вино и открыл скопированное Себастьяном послание Эмили. Последнюю инструкцию.

Нет, это не было любовным посланием к незнакомцу или мануалом для собственноручно созданного защитника. Это было скупым изложением уже известных Джиму обстоятельств, приправленных сухими тезисами. Похоже, в устном изложении Себастьян их весьма подсластил собственными эмоциями. Эмили писала о том, что все, предсказанное Кассандрой, а так же любые другие предсказания – это не пророчества, а предостережения. О том, что главное не то, куда ты идешь, а то, куда ты хочешь прийти. О том, что к нужной цели ведут тысячи путей и существуют десятки тысяч способов повернуть не туда, куда тебе нужно, но узнать верный путь можно, лишь добравшись до цели, но и это не будет значить, что ты добрался до нее коротким, правильным, лучшим путем. И о том, что и дельфийский оракул ничем не лучше Кассандры, но именно он позволит каждому услышать самого себя, пусть и с помощью Пифии. Главное – запомнить, что она скажет. Слово в слово. А потом прийти на площадь Согласия в казино, найти Оле и попросить у него помощи, сославшись на Патрокла. Оле разъяснит неясное, проявит забытое, подчеркнет неприметное. Конечно, если у него будет время и возможность. И его помощь будет куда весомее монеты, которую он может попросить. И еще что-то, и еще что-то, и еще что-то… И ничего, обращенного лично к Джиму.

Значит, он должен был определить в Дельфах цель своего пути и запомнить ключевые слова? И где? Хоть одно слово! Хотя бы намек!

Джим постучал себя кулаком по лбу! Вот ведь, кажется, еще несколько часов назад он внимал словам Мии, слушал ее песню и какие-то образы, словно драгоценные камни, оседали в его памяти, и вот там ничего нет. Пустота.

- Все в порядке? – снова вырос возле его стола официант.

- Да, конечно, - поднялся Джим. – Рассчитайте меня. И проводите в казино. Пришла пора испытать свою удачу. Или убедиться, что она в отлучке.

Неожиданно он подумал, что не может понять еще кое-что. Зачем нужно было заливать в него эти двести тридцать девять серий сладкую ерунду с запахом ванили и сахарной липкости. Чтобы что? А на этот вопрос сможет ответить таинственный Оле? Или же он действительно одарит Джима покоем? Кому он, Джим, тогда будет нужен, если успокоится?

***

Казино и в самом деле больше всего напоминало овеществленную сказку, красочное представление, чудесную страну или волшебный дворец, распахнувший свои двери в самом центре чудесной страны. Если многочисленные посетители этого места и были одеты странно, вызывающе или чудно, то обслуживающий персонал казино почти поголовно выглядел как герои мифа об аргонавтах, хотя мечи на их поясах, скорее всего, были пластиковыми. Но главным все же было оформление залов. Какие-то из них напоминали таинственные пещеры, какие-то – страшные подземелья, какие-то роскошные восточные дворцы. Всюду звучала музыка и точно так же, как звучит закадровый смех в назойливых ситкомах, раздавался звон рассыпающихся золотых монет.

Джим, прогуливаясь, переходил из зала в зал, понемногу спускал в игровых автоматах оставшиеся у него фишки, принимал на плечи ожерелья цветов, что заставило его предположить некое влияние на местный сервис гавайских традиций, и приглядывался к вспыхивающим тут и там объявлениям и извещениям для «наших дорогих гостей». Наконец, не обнаружив ничего из того, что могло подсказать ему, где искать таинственного Оле, он подошел к справочному автомату и набрал на нем с большое буквы – «Оле».

«Оле Лукойе, Страна снов, Десятый ярус. Прием по записи», - высветилось тут же.