Exposure (ЛП)

— Позволь мне помочь, Харпер, — мягко говорит он, принимая Коллина.

Я думаю, он должен был. Иначе мне пришлось бы положить одного из них на капюшон. Не очень хорошая вещь.

Он пристёгивает Пушистика, а я наклоняюсь, чтобы перепроверить, и, по правде говоря, ещё раз поцеловать моего маленького парня.

— Не доверяешь мне?

Я решила удивить моего брата маленьким праздником хорошего настроения. Я наклоняюсь и целую его в щеку.

— Всегда. Спокойной ночи, Роби.

Он отступает назад, полностью отброшенный моими действиями.

— Спокойной ночи, Харпер. — Потирая щеку, он идёт обратно к церкви.

Я успокаиваю Бреннан, чтобы уделить время, чтобы поиграть с ней. Она в той грязной стадии, где она невероятно мила и глупа.

— Кто тебя любит, Бреннан? А? — Я взрываю малину на её щеках. Она хихикает и машет руками. — Твоя мама и я, вот кто. И твой брат. Хотя, он может отрицать это однажды. — Ещё одна малина и я закрываю дверь.

Всего двадцать минут, пока я не обниму Келси.

*

Я выхожу из душа, чувствуя себя намного лучше. Моё сердцебиение наконец нормализовалось, и мне удалось перестать плакать. Теперь всё, что я хочу, это чтобы Харпер и дети вернулись домой.

Я быстро переодеваюсь и смотрю в зеркало. Не так ли много в этом наряде, Таблоид? Надев халат, так как я не хочу причинять Брайану сердечный приступ или что-либо ещё, чем он может дразнить меня позже, я выхожу в свою комнату, чтобы найти его, собирающего люльки близнецов. Я разбудила его раньше и попросила его об одолжении на ночь.

Он показывает на несколько предметов, лежащих на моей тумбочке.

— Думаю, вам понравится что-нибудь покусать.

— У меня скоро будет шесть футов чего-нибудь, чтобы покусать.

— Хорошо, — смеётся Брайан. — Я думал о том, что вы могли бы переварить.

— Просто переставь кровати, приятель! — Я дразню его, помогая ему перенести их в свою комнату.

Как только они помещаются туда, куда он хочет, он держит две маленькие пары наушников.

— Видите, я готов ко всему. У меня есть для меня затычки для ушей. Они, предположительно, достаточно хороши, чтобы перекрыть шум 747-го, но я до сих пор не знаю, хватит ли их на сегодня, — он мучает меня ещё больше, зная, что он один из немногих, кому это сойдёт с рук.

— Будем надеяться, что стены толще этого.

— Они должны быть сделаны из бетона толщиной восемь дюймов…

Я слышу, как подъезжает машина.

— Будь хорошим!

— Не моя работа! Вы будете хорошей. — Он шевелит бровями. — Вы женились на ней, а я нет.

— Я, мой дорогой мальчик, собираюсь быть очень хорошей сегодня вечером. Настолько хорошей, на самом деле, у старой Харпер не будет сил встретить дневной свет в течение двух дней.

*

Я даю своим детям их объятия и поцелуи, удостоверяюсь, что они в порядке и счастливы, а затем отдаю их Брайану.

Затем я передаю привет Харпер, прижимая её к стене прихожей и целуя её, как умирающая от жажды женщина пьёт хороший, прохладный стакан воды. Я слышу её стон и чувствую, как она даёт немного, когда она начинает скользить по стене. Я стаскиваю её пальто с её плеч, оно стучит по полу, и я перестаю целовать её достаточно долго, чтобы она могла глубоко вдохнуть.

— Иди со мной.

— Ещё минута в этом поцелуе, и я бы подошла к тебе, — задыхается она, проводя рукой по губам.

— Поднимись, Стад, тебе понадобятся силы сегодня вечером.

Я слышу её стон, когда мы идём наверх в спальню, но это не похоже на протест. Как только мы внутри и дверь закрыта, я оборачиваюсь. Я глубоко вздыхаю, развязываю свою одежду и позволяю ей упасть на пол. Я смотрю, как она принимает то, что я ей предлагаю. Её ноздри раздуваются, веки немного опускаются, и она рычит на меня, делая шаг вперёд. Это взгляд чистого сексуального желания. Она не собирается отказываться, а я не собираюсь отрицать её.

Я жестикулирую.

— На тебе слишком много одежды.

— Я могу это исправить, — говорит она, разрывая рубашку и посылая пуговицы по комнате.

— Я не буду нести ответственность за это утром, — поддразниваю я.

Я подхожу к кровати и становлюсь на колени в центре, игриво проводя рукой по покрывалу.

Она снимает обувь и начинает пуговицу на брюках.

— Да, ты будешь. Это твоя вина. — Она быстро сбрасывает то, что осталось от её одежды, и присоединяется ко мне в центре кровати.

— Я рискну, — говорю я ей, наклоняясь, чтобы снова поцеловать её.

Наши руки обхватывают друг друга, и мы опускаемся на кровать, начиная то, что станет длинной, медленной ночью занятия любовью.

Ни одна из нас сегодня не контролирует другую. Мы обе довольны взятием и предоставлением. Харпер, конечно, даёт столько же, сколько получает, и моё тело в огне. Я слушаю её быстрое дыхание и знаю, что она собирается ответить мне снова, на мои прикосновения, мои поцелуи, на тот факт, что я люблю её.

— Келс… — она схватила покрывало одной рукой и массирующим движением провела ладонью по моему позвоночнику, даже когда её тело толкнулось в моё. — Боже мой!