Как объяснить этот факт? Дело в том, что рычаг не был выделен в самой деятельности собаки, т. е. ее деятельность была направлена
Изменим несколько условия опыта. Систематически перемещая расположение рычага, сделаем предметом деятельности собаки теперь именно рычаг. В результате собака выделяет, воспринимает рычаг; она руководствуется в дальнейшем поведении именно видом рычага [185] . Подобные же данные мы находим и в других исследованиях.
Конечно, для правильного анализа подобных опытов, хотя они и являются иногда очень выразительными, необходимо всякий раз считаться с тем, на какой ступени стоит данное животное и каков обычный образ его жизни. В зависимости от этого конкретный процесс деятельности животного по отношению к тому или иному предмету (свойству, вещи, ситуации) и его субъективный результат в смысле возникновения соответствующего отражения данного предмета (ощущение, образ) будут, разумеется, различными.
Особенно усложняется и затемняется процесс формирования образов в деятельности человека. Это зависит от того, что, с одной стороны, у человека мы наблюдаем особую, специфическую форму деятельности – деятельность внутреннюю, теоретическую, а с другой стороны, вследствие изменения у человека самих его чувств, которые, по выражению Маркса, становятся сами «теоретиками».
Хотя это и нарушает ход нашего изложения, мы все же приведем некоторые относящиеся сюда факты, полученные на человеке.
Если закрыть испытуемому глаза (практически это заменяется установкой специального экрана-ширмы) и предъявить ему одну за другой серию простых контурных фигур, выпиленных из дерева или из металла, и попросить его каждый раз, после того как он обведет пальцем одну из фигур, нарисовать на бумаге то, что ему удалось воспринять, то оказывается, что в результате у него складывается достаточно правильный образ предъявленных форм.
Изменим теперь условия опыта. Возьмем новую серию фигур и предложим испытуемому положить палец на край фигуры, возможно более ослабивши мышцы руки. После этого положим свою руку поверх его руки и поведем его палец по контуру фигуры, как это он делал прежде сам. Оказывается, что при этих условиях восприятие формы резко дезорганизуется. Но, может быть, это объясняется различием в самом пути, который проделывает ощупываемый палец? Введя в эту новую серию несколько фигур из первой серии, в отношении которых движение испытуемого было прежде точно зарегистрировано, воспроизведем теперь его же собственное движение. Оказывается, что и при этих условиях, несмотря на повторность опыта, правильный образ формы у испытуемого все же не возникает.
По-видимому, различие, которое мы здесь наблюдаем, относится за счет того, что в первом случае испытуемый активно действует, а во втором случае лишь «подвергается воздействию». Может быть, однако, дело не в этом, а в различии самих воздействий (лишнее ощущение ведущей руки экспериментатора) и в том, что, ведя руку испытуемого, мы выключаем у него нормальные мускульные ощущения?
Чтобы выяснить это, продолжим опыт несколько дальше. Проведем новую серию экспериментов, в которых снова попросим
Чтобы проверить это, изменим еще один раз условия опыта. Организуем следующую, четвертую, серию экспериментов так же, как была организована вторая серия, т. е. будем двигать сами рукой испытуемого. Пусть, однако, нашими движениями «командует» теперь сам испытуемый. В этом случае действующим лицом снова становится сам испытуемый, экспериментатор же выполняет по отношению к его руке лишь функцию своеобразного двигательного аппарата. Результаты, разумеется, положительные. Достоин внимания и еще один факт: если во второй, «пассивной» серии испытуемый повторяет левой рукой движения своей правой руки, которую ведет экспериментатор, то интеграция ощущений происходит; характерно, что этот прием был найден в исследовании самими испытуемыми.
Итак, из сопоставления приведенных фактов следует, что необходимым условием возникновения образа, формирующегося на основе тактильных и кинетических ощущений, является соответствующее активное действие испытуемого [186] .