Этот разрушительный элемент

Из грузового отсека эхом доносятся голоса, а затем следуют выстрелы. Крики мирных жителей, выбравшихся с лестницы, сменяются воплями. Я открываю глаза и с ужасом смотрю на развернувшееся сражение между мирными жителями и солдатами «Картакса». Охваченные паникой, обезумевшие люди несутся через погрузочный отсек. Некоторые сжимают в руках оружие, кто-то несет детей, а кто-то ранен. Но часть из них устремляется к нам.

– Так, отойдите подальше, – говорит Коул, вынимая лезвие из зубов.

Тонкая окровавленная полоска разорванной кожи тянется по его плечу и шее, а затем огибает лицо и заканчивается у внешнего уголка глаза. Лей-линия свисает с его пальцев, похожая на мокрую, покрытую кровью ленту. Коул описывает ей на двери круг и, пригладив рукой, отступает.

– Три секунды, – объявляет он и, повернувшись, осматривает коридор.

Солдаты вместе с мирными жителями несутся к нам, но нас пока разделяет несколько десятков метров. Коул переводит взгляд на меня, и на мгновение мне кажется, что передо мной вновь оказывается парень, которого я так хорошо знаю – тот, чьи раны я лечила, тот, кто, выкрикивая мое имя, взрывал все на своем пути в Саннивейле, чтобы добраться до меня. И хотя физически я нахожусь в другом месте, я все еще могу пострадать от взрыва.

Может, именно поэтому он бросается ко мне, толкает на пол и накрывает своим телом, когда петля из окровавленной лей-линии взрывается, заполняя темноту ослепительной вспышкой.

Дверь вылетает наружу вместе с кусками бетонной плиты. Воздух сотрясается от взрыва, опаляющего нас, а затем наполняется клубящимся дымом. Коул вздрагивает и валится на пол сквозь мою трехмерную проекцию. Взрывная волна проносится сквозь меня, выбивая дыхание, когда «Истина» старательно воспроизводит ощущение, словно ты попал в эпицентр взрыва. Анна, пошатнувшись, заваливается на Зиану. А бегущие по коридору люди резко останавливаются и, расталкивая друг друга, пытаются убраться подальше.

– Коул? – приподнявшись и оперевшись на локоть, зову я.

Он лежит прямо поверх меня, моя грудь сливается с его, а трехмерная проекция мерцает вокруг его тела. Мне тяжело вздохнуть, будто меня придавило бетонной плитой, но меня заботит лишь то, что он застыл и не шевелится. И, кажется, не дышит.

– Коул!

Анна, кашляя, подползает к нам, хватает его за плечо и переворачивает на спину. С его губ срывается тихий, хриплый вздох, а из раны на плече шириной в пару сантиметров брызжет кровь. Судя по всему, она достаточно глубокая и еще больше нагрузит его и так еле работающий исцеляющий модуль, но это явно не угрожает его жизни. Анна оглядывается и пытается рассмотреть сквозь дым толпу. Люди вновь поворачиваются к нам, осознав, что взрывов больше не будет и что проход открыт. А в проеме виднеется «Комокс», стоящий на посадочной площадке.

– Отличный ход, Коул, – шипит она сквозь стиснутые зубы. – Ты защитил единственную из нас, кого, на самом деле, здесь даже нет. Давай вставай. Нужно уносить отсюда ноги.

Он, со свистом втягивая воздух, перекатывается на бок, подхватывает обмякшее тело Зианы и встает одним движением.

Анна открывает рот, чтобы возмутиться из-за того, что он, несмотря на раны, несет Зиану, но затем бросает взгляд на приближающихся жителей бункера и вскакивает на ноги.

– Вперед! – подгоняет она, бросаясь к искореженным обломкам дверей. – Скорее!

– Стоять! – кричит один из солдат в коридоре.

По толпе тут же проносится ропот. А через мгновение они устремляются к нам, расталкивая друг друга на пути к взорванной двери. Анна пролезает сквозь дыру и выбирается на посадочную площадку. Коул с Зианой не отстают от нее ни на шаг.

Я протискиваюсь сквозь проем и бросаюсь за ними, когда за спиной раздается автоматная очередь. Солдаты и мирные жители бегут по коридору, отчаянно желая выбраться из бункера.

Анна добегает до вертолетной площадки и дергает двери «Комокса».

– Заперто!

– Сейчас! – кричу я и, отправив импульс из манжеты, подключаюсь к пульту управления квадрокоптером.

Простенькая система безопасности не выдерживает мою атаку и несколько секунд. Двери с шипением отъезжают в сторону, позволяя Анне, а вслед за ней Коулу с Зианой забежать внутрь. Я влетаю в грузовой отсек и тут же посылаю команду закрыть дверь и свернуть трап. Анна подбегает к креслу пилота и, схватившись за рычаги управления, запускает двигатели, а затем оглядывается через плечо на коридор.

Сейчас он просто переполнен людьми, которые пытаются протиснуться сквозь дыру в двери. Кто-то из солдат вскидывает винтовки и целится в нас. А кто-то несется к «Комоксу», хотя он уже начинает отрываться от площадки. Не знаю, то ли они стремятся остановить нас, то ли желают пробраться на борт и спастись от нахлынувшей с жилых уровней людской толпы.

Анна наклоняется вперед и смотрит сквозь лобовое стекло на круг света в вышине бетонного коридора по которому мы спустились сюда. «Комокс» кренится и уносит нас вверх, когда град пуль пронзает его стальной бок.

– Не знала, что ты умеешь летать, – признаюсь я.