Это всегда был он

Дима встает и отходит, а я поднимаю взгляд к розовеющему небу. Высоко летят птицы, вокруг успокаивающая тишина и безветрие, но в душе зреет тревога. Что я сделала не так? За спиной слышатся шаги, на плечи опускается мягкое тепло. Дима укутывает меня в плед и садится на стул, тут же схватив стаканчик и сделав пару больших глотков.

– Хочешь еще чаю? – спрашивает он.

– Да. Можно.

Зимин разливает остатки чая, и я не могу не заметить, что его движения стали резче. Пальцы беспокойно напряжены, а еще он почему-то не смотрит мне в глаза.

– Все точно в порядке?

– Да! – весело отвечает Дима, но я могу поспорить, что и его честность сейчас на минимуме. – Расскажи еще о Воронеже. У тебя были там любимые места? Как тебе вообще город? Лучше, чем наш?

– Город как город. Неплохой, но я всегда знала, что не останусь там навсегда.

– Правда? Почему?

– Не знаю. Просто не чувствовала себя там как дома.

– А здесь?

– А здесь… – Я с улыбкой смотрю на темнеющую воду Дона, в которой отражается закат. – Все иначе. Здесь все родное.

Дима тоже смотрит на реку, и я вижу сейчас не порочного принца и не парня-очаровашку, а человека, который всеми силами пытается скрыть что-то. Я всегда считала его солнышком, ярким и лучистым, но это не значит, что он не знал бед и проблем. Отец Димы умер, когда тот был совсем маленьким, и вот мама вышла замуж, создав новую семью, в которой он не может найти себе места, лучший друг превратился в заносчивую задницу, распалась команда по баскетболу, которая, насколько я могу судить по его рассказам, была не менее важна, чем семья, а еще эта жуткая трагедия с одним из участников. Вряд ли все это не оставило следов и шрамов.

Грусть легким холодком обступает нас, и я приподнимаюсь, чтобы подвинуть стул ближе к Диме. Хватаю край одеяла и набрасываю его на застывшие в напряжении плечи.

– Спасибо, – тихо произносит он.

– Ты ведь специально взял один плед, да? – Я подозрительно прищуриваюсь, и уголок губ Димы медленно приподнимается.

– Ты меня раскусила.

Солнце клонится все ниже, цвета на небе становятся ярче, погружая берег реки в таинственную дымку с розово-золотым отливом. Дима вслепую находит мою ладонь и легонько сжимает ее в своих теплых руках.

– Пальцы ледяные, – говорит он.

– Досмотрим закат и поедем, – отвечаю я.

– Ты больше любишь закаты или рассветы?

– Я не буду отвечать на такие компрометирующие вопросы.

– Хорошо. Зима или лето?

– Все еще слишком сложно, – хихикаю я.

– Море или горы?

– Вот здесь легко. Море, конечно.

Дима чуть крепче стискивает мою ладонь и поворачивает голову. Его взгляд опускается к моим губам, и я застываю, скованная внезапной паникой.

– Черный или белый? – задает он следующий вопрос.

– Желтый, – тихо произношу я, потому что мне все еще не хватает воздуха.

– Розы и лилии?

– Сирень. Ирисы, ромашки, пионы.

Дима поглаживает костяшки моих пальцев и вдруг выпускает мою руку из своих:

– Думаю, нам пора собираться.

– Да. Я помогу тебе сложить реквизит.

Относим вещи в багажник, и я замечаю белую упаковочную бумагу в дальнем углу, а затем и плотные бутоны красных роз.

– С цветами я явно прогадал.

– Они очень красивые.

– И они твои. Я собирался подарить их на прощание.

– Прощание?

– Не в широком смысле. Только на сегодня.

– Включаю режим рыбки Дори. Раз. Два. Три. – Зажмуриваюсь и открываю глаза. – Привет, я Настя! А ты кто?

– А я медуза Дима, – смеется он, и, как мне кажется, это вполне искренне. – Садись уже в машину, рыбка Настя. Не хочу, чтобы ты простудилась.

Дорога назад в город проходит в спокойном молчании, в салоне автомобиля тихо играет музыка. Дима больше не выглядит печальным, но и веселым тоже. Может, я его все-таки разочаровала? Это наше первое и последнее свидание? Зимин паркует машину в моем дворе и выходит на улицу, достает букет из багажника и вручает его мне у подъезда.

– Спасибо, – говорю я, прижимая цветы к груди.

– И тебе спасибо.

– Дим, я…

– Не отшивай меня прямо сейчас, – неожиданно выпаливает он, и, кажется, сам же пугается своих слов.

– Но я и… – мотаю головой. – Наоборот. Я подумала, что это ты…

– Нет! Ты что?! Вообще нет!

Облегченно выдыхаю, а Зимин прикрывает рот, тихо посмеиваясь.

– Кажется, мы оба перенервничали.

– Похоже на то.

– Значит, – он лукаво щурится, – я могу рассчитывать на еще одно свидание?

– А я?

– Думаю, сейчас мне лучше позорно сбежать, чтобы ничего не испортить.

– У меня то же желание.

– Тогда… – Дима делает шаг вперед и обхватывает мои локти. – Пока, Настя.

Его губы касаются моей щеки, и я едва заметно вздрагиваю.

– Пока, Дим.