Это всегда был он

– Он тоже виноват! – рявкает Максим. – Или ты хочешь просто позволить им забыть о том, что они сделали?!

– Я-я-я… нет. Конечно, нет!

– Ну вот и все. Идем еще выпьем.

Глава 9

Саша нетвердым шагом бредет по тротуару, едва разбирая дорогу и не задумываясь о том, куда ведут его ноги. Проходит мимо студенческой поликлиники, больше напоминающей заброшенную психиатрическую больницу, главного корпуса университета, фасад которого освещают яркие белые лампы, и шагает дальше, пока не добирается до поворота в знакомый двор небольшого жилого комплекса. Горький смешок слетает с пересохших губ, когда Саша осознает, что именно его сюда притянуло, и он с трудом сглатывает вязкую горечь, скопившуюся в горле. Это уже нездоровое помешательство. Разум, запертый в дальней комнате подсознания, тарабанит по толстой двери, пытаясь предостеречь и отговорить, но Морев глух и слеп к этим просьбам. Его взгляд мигом находит нужный подъезд, сердце колотится так быстро и сильно, что пульсация в горле вызывает ощутимую тошноту.

Что он здесь делает? Зачем? Он ведь не может просто ввалиться к Насте в таком состоянии, да и в любом другом тоже, но ступни точно врастают в землю. Саша поднимает голову, вглядываясь в окна. В голове куча вопросов, терзающих и ранящих. Что она делает? Дома ли вообще? А если нет, то где? С кем? Морев покачивается, заметив, как в окне на лестничной клетке мелькает силуэт, и спешит к скамейке за детской площадкой, так удачно укрытой в ночной тьме. Он садится и натягивает на голову капюшон, упирается локтями в колени, а подбородок устраивает на сложенных в замок пальцах. Ненависть к себе притуплена алкоголем, страх усыплен, боль отправлена в нокаут усталостью, а оголенные эмоции и чувства трещат и бьют током, не позволяя отвлечься, не позволяя игнорировать то, что происходит. Память, как изощренный маньяк, показывает кадры последней встречи. Как Настя целилась в кольцо баскетбольным мячом, какой сосредоточенной и комично-воинственной она была. А ее смех, до боли чистый и звонкий, взгляд из-под ресниц, дрожащие пальцы на его плече. Близость губ, нежность кожи… Саша утыкается лицом в ладони, не в силах усмирить этот ураган. Он не может объяснить себе, почему все это чувствует. Не может понять, откуда взялись ниточки, так прочно привязавшие его к Насте: из прошлого или уже из настоящего?

Слышится хруст камней, свет фар озаряет двор. Черный автомобиль останавливается у подъезда, и Саша невольно задерживает дыхание, словно сам Ванпанчмен решил потренировать на нем свой знаменитый смертоносный удар. В салоне машины загорается подсветка, внутри двое: Настя и Дима. Они смотрят друг на друга, смеются и совсем не спешат прощаться.

«Вот и все. Круг замкнулся. Это правильно. Так и должно быть», – думает Морев, а у самого дрожит подбородок от ярости и обиды.

Дима был единственным, кто знал о настоящих чувствах Саши к маленькой Насте. Единственным, кто по-пацански поддерживал Морева и обещал, что ни за что и никогда не ответит на чувства Мореевой, но все это уже не имеет веса. Прямо сейчас Зимин выходит из машины, чтобы открыть Насте дверь, подает ей руку и провожает до подъезда. Глаза Саши жжет от широкой улыбки Мореевой, но он не может закрыть их или хотя бы моргнуть. Вот сейчас, еще немного. Еще чуть-чуть, и все чувства исчезнут, сгорят дотла, будут забыты и развеяны. Дима по-свойски касается пальцем носа Насти, и она скрывается за дверью подъезда, бросив веселое: «До завтра».

Морев медленно встает, дыхание грудное, глубокое. Проходит секунда, две. Дима возвращается к машине, не замечая ничего вокруг. Хлопает дверь, рычит мотор, и Зимин выезжает со двора, не догадываясь о том, кого он здесь оставляет и с какими мыслями. Саша косится на дверь подъезда, борьба ужесточается. Ему хочется пойти за Настей. Хочется, чтобы она на него посмотрела, чтобы сказала хоть что-то. Сердце яростно выстукивает: «Мое. Мое! Не трожь. Не отдам. Мне. Только мне одному!» Нерешительный шаг, еще один. Жар в груди, призрачные цепи вокруг шеи, но все это ерунда против желания, такого искреннего и сильного, что можно сойти с ума.

Белая пелена вдруг застилает взгляд Саши, и он настороженно отступает назад в тень, потому что во двор въезжает еще одна машина. Она делает круг и останавливается по направлению к выезду. Морев вглядывается в номерной знак и стискивает зубы. Со стороны водителя открывается дверь, Денис Курский упирается одной ногой в землю и выглядывает наружу, вытягивает руку с телефоном, делает пару снимков и быстро уезжает. Саша прижимает пальцы к вискам, с губ срываются грязные ругательства. Он прекрасно знает, кто мог прислать сюда Дэна. Вереница мыслей, одна страшнее другой. Домыслы и догадки, подкрепленные событиями последнего года, предстают в образе Максима Строганова, произносящего: «Вы оба за это ответите! Клянусь!»