Это всегда был он

Саша ложится на спину, на небе сияют тусклые точки первых звезд. В детстве мама рассказывала ему о том, что души ушедших живут на звездах и смотрят оттуда за теми, кто был им дорог. Морев закрывает глаза, погружаясь во тьму. Он больше не верит и в это. Миши нет ни на звездах, ни где-либо еще, а все эти красивые истории выдуманы только для того, чтобы живые могли быстрее и легче смириться с потерей. Потеря… Он ненавидит это слово. Оно дает надежду, которую он не принимает, клеит пластырь на кровоточащее сердце, которое Саша терзает самостоятельно изо дня в день. Если что-то потерялось, то есть шанс, что оно еще найдется или вернется, но в случае со смертью это правило аннулируется. Смерть забирает один раз и никогда и ни за что не отдает то, что попало ей в руки. Правда, в этот раз она от жадности прихватила две души вместо одной.

* * *

В лицо бьет свежий вечерний ветер, яркие огни улицы Московской освещают путь, а Лина и Лера держат меня под руки, не переставая весело щебетать по пути к излюбленному месту студентов – ночному клубу «Кристалл».

– Такое чувство, что мы тебя на смотрины ведем, – хихикает Лина, уверенно лавируя между многочисленных прохожих, несмотря на высокую платформу кроваво-красных туфель.

– Ага, – с энтузиазмом подхватывает Лера, короткие волосы которой сегодня собраны в аккуратный низкий хвост. – И Зимин останется в восторге. Зуб даю!

Мои открытые ноги покрываются мурашками, тревога пульсирует в груди ударами горячего сердца. Девочки уговорили меня надеть джинсовую юбку вместо брюк и сменить лонгслив на белую футболку и серебряную ветровку, утверждая, что в клубе будет слишком жарко для закрытой одежды, но чем ближе я к конечному пункту назначения, тем больше сомневаюсь в выборе образа. А может, это банальное смущение из-за скорой встречи с Димой? Наше официальное свидание только завтра, но и сегодня мы можем увидеться, ведь он сказал, что тоже будет на тусовке.

– Лучше побереги зубы, дорогая, – нервно посмеиваюсь я. – Они тебе еще пригодятся.

– Для тебя мне ничего не жалко. – Лера крепче прижимается к моему плечу, и я тепло улыбаюсь ей.

Продолжаем путь и добираемся до Платовского проспекта. Движение здесь еще оживленнее, слева виднеется Вознесенский собор, подсветка которого развеивает вечернюю тьму, но мы удаляемся в противоположную сторону.

– Нервничаешь? – спрашивает Лина, наклонившись к моему лицу. Широкие черные стрелки на ее веках делают взгляд магическим и немного пугающим. – Не дрейфь, мы же с тобой.

– Но если ты захочешь остаться с Димой вдвое-е-ем, – многозначительно тянет Лера.

– Нет! – мигом обрываю я. – Не смейте меня бросать!

Девочки смеются, а я смущенно опускаю голову.

– Настюш… – начинает было Лина, но я вновь перебиваю.

– Мы с ним вообще можем не встретиться, вы говорили, народу там обычно много. И я предупредила, что иду гулять с вами. И вообще…

– Тише, ежик, отдышись. Никто не собирается тебя бросать, – Нестерова покровительственно хлопает меня по предплечью. – Я все еще не доверяю Зимину, поэтому ему придется постараться впечатлить не одну девушку, а сразу троих.

– Кажется, он уже начал, – с тихим восторгом говорит Карпенкова.

Поднимаю взгляд, впереди стоят компании девушек и парней, по улице разлетаются музыкальные биты и басы. Среди незнакомых лиц я нахожу то единственное, при виде которого слабеют ноги, и невольно сбавляю шаг. Дима выходит к нам навстречу, его руки спрятаны в карманах синих джинсов, на плечах фланелевая рубашка, а губы растянуты в широкой улыбке.

– Добрый вечер, прекрасные дамы! – говорит он, небрежно поклонившись.

– Привет! – отвечают девчонки, а я лишь скромно киваю, потому что мы уже здоровались сегодня в переписке.

Взгляд Димы пробегает по мне, на пару мгновений задержавшись на уровне колен, а после возвращается к глазам. И вот мне уже кажется, что сейчас Зимин отвесит какой-нибудь глупый комплимент, но вместо это он приподнимает брови и глубоко вдыхает, легонько качнув головой. От этого жеста у меня вспыхивают щеки, а дыхание замирает где-то в горле.

– Ты кого-то ждешь? – деловито спрашивает Лина, и я рада, что хотя бы у одной из нас есть иммунитет к этому парализующему очарованию.

– Вас, – смело отвечает Дима. – Подумал, что таким красивым девушкам не помешает сопровождение.

– Ой, Зимин! А стелешь-то, как всегда.

– Стараюсь. – Он снова смотрит на мои ноги, но не дольше секунды, и кивает в сторону. – Давайте уже внутрь, пока не замерзли.

Отстояв небольшую очередь, попадаем в клуб. По серебряным и зеркальным стенам бегают цветные огоньки, за диджейским пультом стоит белозубый паренек в кепке, рядом раскрепощенно двигается привлекательная танцовщица в откровенном наряде. У одной из стен растянулась внушительного размера барная стойка, за которой блестят бутылки и бокалы. Вокруг танцпола, где отрывается молодежь, расставлены велюровые диванчики и деревянные столики. Я еще не бывала в клубах, моим максимумом до этого момента были школьные дискотеки и посиделки в кафе. Что могу сказать? Здесь… очень шумно.