Это всегда был он

Вскакиваю на ноги и что есть сил пихаю Строганова в грудь:

– Заткнись!

Он отступает на пару шагов и смеется, чем пугает еще больше:

– Только посмотри, какая смелая у тебя девчонка, Мор. Может, мне с ней замахаться вместо тебя?

– Не слушай его, – жалобно шепчу я Саше.

– Настя, пожалуйста… – так же тихо отвечает он, скрывая глаза за опущенными ресницами. – Не нужно тебе на это смотреть.

Таким сломленным я его еще не видела, хотя мне казалось, что это невозможно. Самое ужасное – он тоже верит, что Макс прав, но это всего лишь проекция его собственных чувств. Той частички Саши, которую изуродовал Миша. Это его боль, его наказание. Морев наделил Макса силой, но он же может и забрать ее. Было бы это еще так просто.

– Я тебя не брошу, – заявляю твердо. – Не позволяй ему это делать. Не позволяй мучить…

– Да-да, Настенька, – довольно тянет Максим, упиваясь своим превосходством. – Уговори его. Разбуди. Тот, кто уже сдох внутри, не чувствует боли, а мне нужно именно это.

Стискиваю зубы и сжимаю кулаки. Строганов не может победить. Только не это. Подхожу к Саше вплотную и легонько ударяю обеими руками по его груди:

– Саш, прошу тебя… он этого не достоин. Не имеет права тебя казнить. Он лжет, подменяет факты, манипулирует тобой. Ты же знаешь это. Никакого искупления нет, как и твоей абсолютной вины. Ты не обязан это терпеть. Не обязан проживать из раза в раз…

– Ты не обязан, – кривляется за спиной Макс. – Какая прелесть.

– Саш, – зову я, все еще пытаясь до него достучаться, но ледяные глаза пусты, а стеклянный лабиринт вдруг начинает рушиться с намерением похоронить всех нас. – Что сказал бы Миша? Он хотел бы…

Макс хватает меня за руку и рывком отшвыривает в сторону:

– Ну все! Хватит! Наболтались!

Чудом успеваю поймать равновесие, оставшись на ногах. Глухой стук удара разносится по двору, и я распахиваю глаза шире, резко вскинув голову. Ветер раздувает мои волосы, Денис сидит неподвижно, облокотившись о скамейку, а Максим большим пальцем стирает кровь с разбитой губы.

– Даже так? – с нездоровой радостью говорит он. – Класс. Я давно этого ждал.

– Это за нее, – мрачно отвечает Саша. – Зря ты ее втянул.

– Ого, ну просто герой. А если она попросит тебя на крышу влезть?

– Влезу.

– И прыгнешь?

– И прыгну, – с нажимом произносит он.

– Слыхала, Настенька? – говорит Максим, легонько подпрыгивая на носках и встряхивая руками, точно боец смешанных единоборств.

Его дурные радость и восторг нестерпимо злят. Для него все это словно детская забава.

– Я бы тебя попросила туда влезть, – выплевываю остервенело.

– Жаль, что я не дебил, да? – скалится он и развязно подмигивает мне. – Но ты можешь попробовать уговорить меня, после того как мы тут закончим. Поедем ко мне и…

– Строганов, – вдруг зовет Саша.

– Что, дружище?

– А знаешь… наверное, и правда пора заканчивать.

– В каком смысле?

– В прямом.

Сердце подпрыгивает до самого горла, все происходит так быстро. Удары сыплются один за другим, слышатся сдавленные хрипы, а я не знаю, что делать. Максим сбивает Сашу с ног, и они оба валятся на потрескавшийся асфальт. В панике оглядываюсь и едва сама не падаю на колени, заметив взъерошенного Зимина, бегущего через площадку.

– Дима… они… я…

Он сгребает меня в охапку и тащит к выходу.

– Нет! Нет! Ты должен ему помочь! – цепляюсь за его руки и упираюсь ногами.

– Я обещал тебя увезти, – отвечает он.

– Но…

– Он справится. Это его борьба.

– Так нельзя!

– Настя, я поклялся…

– Нет! Отпусти меня! Слышишь?! Опусти!

Дима стискивает меня сильнее и волочет за собой по жухлой траве и сгнившим листьям.

– Тише, успокойся. Все будет хорошо, – приговаривает он. – Все. Будет. Хорошо.

Глава 21

Схватка бывших друзей не длится долго. Всего несколько минут безумной агонии, слепой ярости и душераздирающей ненависти, в которой сплетается прошлое и настоящее. Саша всегда был сильнее и ловчее, поэтому и сейчас он уверенно вдавливает предплечье в горло ослабшего Максима, лежащего на спине, и удерживает его трясущуюся правую руку, сжатую в кулак.

– Ну давай, Мор, – хрипит Строганов, и кровавая улыбка расползается на распухших губах. – Одним другом больше, одним меньше. Покажи, чего ты стоишь. Покажи, кто ты.

Саша гневно выдыхает. Его тело, точно каменное, мысли закручиваются в смертоносный ураган, стирающий реальность. Паутина событий рвется, эмоции и чувства дикими скачками сменяют друг друга, мешая разобрать, какие из них правильные, а какие нет. Саша больше не знает, кто он. Личность разбита, а части не собрать, они больше не подходят друг к другу. Он сильнее давит на шею Максима, в ушах стоит тот ужасный хлопок, а после звенит испуганный голос Мореевой. Чувство вины, как красная тряпка. Настя пострадала из-за него. Ей было страшно, и тоже из-за него. Хотя нет, не только. Максим. Это он все испортил. Больно должно было быть только Саше. Ему одному! Строганов дергается, стараясь освободиться, но ничего не выходит. Он пытается снова, его глаза наливаются кровью, из уголков стекают слезы. Тихая грязная ругань сыплется изо рта, вперемешку с самым страшным:

– …убийца…