Это не моя жизнь

Изместьев окончательно запутался: Кислотные Дачи находились неподалёку от Котлованов, куда десятиклассники собирались устроить вылазку на лыжах сразу же после Нового года. Может, девушка хочет подготовить какой-то сюрприз одноклассникам? Но что-то подсказывало, это не так; в дружбе, замешанной на преступлении (будем называть вещи своими именами), на сюрпризы лучше не рассчитывать, во всяком случае, на приятные.

Как всё смешалось, однако… Но не в доме Облонских, а в мозгу прозрачного Изместьева, летевшего вместе с видавшей виды «Волгой» прочь из Перми. Такова была его судьба: ни дома, ни семьи, ни работы. Полная неприкаянность и одиночество. Среди тысяч таких же, как он.

Когда они подъезжали к посёлку, уже стемнело. Жанна поблагодарила водителя, выскочила из машины и направилась вдоль тихой улицы. Что было у неё в голове? Какие коварные планы преследовало это прекрасное существо? К сожалению, знать этого призрак не мог. Ему не оставалось ничего другого, как покорно двигаться за ней по занесённой снегом дороге между одноэтажных деревянных домов.

Надо было обладать определённой смелостью, чтобы в одиночку направиться по безлюдной улице незнакомого посёлка. Однако чувствовалось, что Аленевская здесь не в первый раз.

Поплутав скорее для вида, она вскоре постучалась в один из домов. Дверь открыл атлетически сложённый, по пояс обнажённый парень с бритой головой. Изместьев сразу обозвал его «Киборгом». Из-под ног хозяина выполз огромный пушистый кот с вдавленным носом. Кажется, такая порода звалась персидской.

– Жанка! Так поздно?! Ни хрена себе!

– Так ты не рад? А, Рустам? – с этими словами девушка бросилась на шею Киборгу и они на минуту затихли.

Призраку не надо было объяснять, что это был глубокий французский поцелуй, когда языки проникают в полость рта и при этом возможно заражение СПИДом или гепатитом. Призрак был когда-то доктором, и сейчас, возможно, впервые пожалел об этом.

Перс тем временем вальяжно прошёлся по крыльцу, потянулся и насторожённо уставился на висевшего над ним доктора. Решение не успело прийти в голову призрака, а он уже реализовал его, метнувшись к коту. Тот среагировал мгновенно – прыгнул, зацепив когтями колготки Жанет…

– Ах ты тварь! – моментально оторвавшись от губ любовника, выдала Жанет. – Что это с Гвеном? Рустам, он давно с кошкой не встречался?!

– Ума не приложу, – пробубнил Киборг. – Ладно, пошли в дом. Там поговорим.

Если бы кто-нибудь сказал доктору, что его одноклассница Жанка Аленевская может по-свойски сидеть и пить самогон – правда, крохотными глотками – в компании двадцатилетних кобелей тюремной наружности, он бы, не раздумывая, дал в «нюх» любому! Однако, как противоречив и непредсказуем мир, оказывается! Сейчас он не то, чтобы дать в «нюх», он даже замахнуться, даже выругаться по-мужски был не в состоянии. А его Жанка, едва различимая в сигаретном дыму, уже допивала вторые полстакана. И даже не морщилась!

Изнутри дом мало чем отличался от жилища Доскиных: скрипучие широкие половицы, обитые фанерой стены, выцветшие обои, давно не белёная, закопчённая печь…

– Наш уговор остаётся в силе? – словно спохватившись, что опьянеет и не успеет поговорить о главном, Жанна достала из висевшей на гвозде куртки восемь сотенных купюр и бросила на усеянный крошками и пеплом стол.

Рядом с купюрами откуда-то взялась фотография юного Аркадия. Зачем она её сюда принесла? К этим ублюдкам!

Увидев деньги, пьяная братва охотно закивала.

– Когда вас ждать на Котлованах? – поинтересовался Киборг, пряча купюры в карман штанов.

Фотографию он принялся рассматривать, поднеся к самым глазам.

– Шестого, если ничего не случится. Столько времени впереди! – ответила Жанна. – Этот… Он будет в чёрном костюме, в чёрной шапочке.

– Думаю, узнаем, – заверил девушку Киборг, передавая фотографию «сокамерникам».

Другого определения для обезьяноподобных личностей, смоливших за столом одну папиросу за другой, призрак подобрать не мог. У него вообще, сложилось впечатление, что беглая молодёжь, собравшаяся в этой избе, ещё не до конца отмотала свой срок, и самовольно покинула пределы не столь отдалённых мест исключительно, чтобы выполнить просьбу одноклассницы Изместьева.

– Не боись, сеструха! – прогнусавил опухший до состояния «нитевидных» глаз «обрубок», по губам и подбородку которого на засаленный неопределённого вида свитер свободно стекала слюна. – Укупорим, как полагается. Доставать из ущелья будет нечего.

То, чего больше всего боялся призрак, совершалось! Жанна собиралась убить своего одноклассника! Чужими руками! Столкнуть в ущелье! Как соучастника преступления, как ненужного свидетеля! Парень в ней, значит, души не чает, а она… Возможно ли такое?!

Впрочем, уничтожив Аркадия, Жанна остаётся единственной обладательницей весьма нешуточного богатства, спрятанного, кстати, на вокзале, в камере хранения. Как всё просто! Как в дешёвом низкопробном детективе!

Призрак запаниковал. Как предупредить Аркадия?