Это не моя жизнь

Дом полон народу. Шампанское с водочкой, как и полагается, ждут своей очереди в холодильнике, выложенные на фанерных листах пельмени «мёрзнут» на балконе.

Призрак всматривался в лица своих родителей и поражался, какими красивыми, оказывается, они были. Как редко, к сожалению, мы обращаем на это внимание в молодости, как непростительно редко говорим им об этом тогда и потом! И лишь спустя годы замечаем необратимые изменения. Увы, увы, увы…

Однако нет времени расслабляться. Необходимо быть начеку, поскольку атмосферу, царящую в квартире, нельзя было назвать стабильной. Что-то необъяснимое витало в воздухе, что-то предвещало, настораживало! Хотя внешне всё выглядело по-обычному, предновогоднему, укладывалось, так сказать, в рамки.

Кому какое дело, что вчера ограблена квартира в районе Балатово? Призрак летал, узнавал: там даже не хватились пропажи. Хозяин по-прежнему уверен, что денежки на месте. Тишь да гладь! Наив советского времени.

Уже все за столом. Рядом с Аркадием странным образом оказывается Жанна. Призрак совершенно упускает момент, когда одноклассница сына приходит в квартиру Изместьевых. Внимание родителей обращено на девушку. Ещё бы: сын привёл в дом свою будущую невесту! Каких-то несколько дней назад, например, во время встречи на заброшенной стройке или при разговоре в больнице Аркадий (тогда ещё в образе Акулины) искренне желал любви этой паре. Впрочем, как и самому себе. Сейчас же готов бесконечно пронзать вглубь Землю до Соединённых Штатов и обратно, лишь бы предупредить своего предшественника о недопустимости подобного союза. Союза с убийцей!

На часах – одиннадцать. Все провожают старый год. Сколько было всего в восемьдесят четвёртом! Встречи, разлуки, заморозки на почве, смерть Юрия Андропова, голодовка Андрея Сахарова… Отец Аркадия открывает штопором бутылку «Киндзмараули». Все чокаются, желают счастья.

И тут призрак начинает понимать, почему он призрак. Не Муссолини, не Принцесса Диана, не Квазимодо, не хрен с бугра, а всего лишь призрак!

Всё рушится, как домик Нуф-Нуфа под ураганным ветром, буквально на глазах. Как доктор раньше не догадался? С забинтованной рукой шампанское не открыть! Ещё труднее – попасть пробкой в открытый глаз. Даже если очень стараться. Элементарно, Ватсон! Тебе просто не дадут это сделать! Что дальше? Думай, призрак, думай…

А чего думать? Облажался ты, док! Забудь о возвращении, о семье, о медицине! Всё сотри из памяти, ничего тебе больше не пригодится! Ты обречён вечно витать по белу свету…

Жанна смотрит на часы, поднимается из-за стола. Ей пора домой. Аркадий-младший идёт её провожать, они обнимаются в прихожей. Всё как по маслу. Только тебе, доктор, нечего разевать рот на чужой каравай. Ты промахнулся, второго такого шанса не будет!

Неожиданно раздаётся звонок, отец Аркадия выходит из-за стола, направляется в прихожую, огибая «молодых». На пороге – Дед Мороз в красной шубе и почему-то в очках, которые тотчас запотевают. Дедушка вынужден их снять, чтобы протереть носовым платком.

– Поздновато поздравляете, товарищ! – смеясь, упрекает пришедшего хозяйка квартиры, не представляя, насколько копирует героиню ещё не снятого фильма «Москва слезам не верит» Людмилу в исполнении Ирины Муравьёвой, бросившую нечто подобное Смоктуновскому…

Водрузив очки на веснушчатый нос, Дед Мороз начинает говорить что-то про бой курантов и новый отсчёт времени, но его, похоже, никто не слушает: стрелки на часах показывают без десяти двенадцать…

Призрак искренне думал, что поздравлять по телевидению советских людей с праздником будет генсек Черненко, но этого не произошло. Вместо него «почётную обязанность» выполнил диктор Игорь Кириллов. Пожелал счастья, здоровья и успехов в строительстве коммунизма.

Приняв бутылку от отца Аркадия, Стефан начал невозмутимо сдирать фольгу с горлышка, раскручивать проволоку. Осталась всего минута, зазвякали фужеры…

Стефану даже в голову не придёт направить «выстрел» Аркадию в глаз! Он нормальный, он не подозревает, что может быть иначе, что под потолком томится и ждёт своей очереди гость из будущего… Чтобы занять своё собственное тело!

За мгновенье до выстрела взгляды призрака и Деда Мороза встретились. Призрак едва не приземлился в салат «оливье» от неожиданности; на долю секунды ему показалось, что его увидели! На долю секунды!

Куранты начали бить, пробка вылетела из бутылки, угодив прямо в очки Деда Мороза, которые тотчас разбились вдребезги.

Все начали извиняться, кто-то захохотал, хозяйка сбегала на кухню за аптечкой. Дедушка шатался, но всё же держался на ногах. Утирая кровь со лба, быстро собрал с пола разбитое стекло и… ретировался.

Шипучая жидкость ринулась в фужеры!

– С Новым годом!

– С новым счастьем!

– Да здравствует Коммунистическая Партия Советского Союза!

Все чокались, поздравляли друг друга.

Начинался новый, тысяча девятьсот восемьдесят пятый – перестроечный! – год.