Если я умру завтра

Его высокомерные друзья и их жеманные подруги казались ей лишь декорацией, призванной продемонстрировать окружающим их нормальность. Ей все труднее было сохранять спокойствие, вести непринужденные беседы, поддерживать разговоры «о нас», принимать комплименты.

В который раз, оказавшись наедине с кем-нибудь из девушек, она пыталась сформулировать свой посыл. Но её решимость таяла, когда кто-нибудь из них принимался восхищаться их парой.

— Ты стала много пить! — заметил Кирилл, следя за дорогой.

— Да! — согласилась Эля, утопая в кожаном кресле. — И что с того?

— Мне это не нравится, — холодным тоном ответил он.

Профиль мужчины заострился на фоне бокового окна. И ей безумно захотелось вцепиться ему в лицо, чтобы руль выскользнул из холеных рук, увлекая машину на встречную полосу. Но ведь тогда она и сама погибнет?

— Ты мне не муж! — напомнила Эля.

— Это поправимо, — улыбнулся Кирилл.

Обручальное кольцо, изготовленное специально для неё, ждало своего часа в бархатной коробочке. И о скором бракосочетании знали все его друзья.

— Я не выйду за тебя! — проговорила она.

— Выйдешь, — уверенно бросил он.

— Я расскажу всем, кто ты! — злобно выдохнула Эля и отвернулась, пряча эмоции.

Краем глаза она заметила белое пятно на обочине. «Кошка», — подумала девушка. Животное заметалась в свете автомобильных фар. Кирилл прибавил газу, и машина понеслась вперед.

— Стой! — закричала Эля, хватая его за рукав.

Лицо мужчины окаменело, искаженное гневом. «Пожалуйста, только успей», — взмолилась она и закрыла руками глаза. Машина вильнула, набирая обороты.

— С-сука! — выдавил Кирилл сквозь зубы.

Эля притихла, и его, не нашедшая выхода, ярость повисла в воздухе.

Она уснула, лишь только коснувшись подушки. Видимо, количество выпитого наравне с пережитым стрессом, дало о себе знать. Обычно очень чуткий, на этот раз её сон был глубоким, как темный колодец…

— Просыпайся, солнышко! — ласково прозвучало над ухом.

Она нехотя открыла глаза и увидела перед собой лицо Кирилла. Он шевелил запакованной в медицинскую перчатку рукой.

Эля сощурилась, не понимая еще, отчего её собственные руки не слушаются. И вскрикнула, увидев себя распятой в форме звезды! Её запястья и щиколотки были накрепко привязаны к металлическому основанию кровати. Сон улетучился, и паника горячей волной прокатилась по телу.

— Скажи мне, кто я? — таинственно проговорил мужчина.

— Ты… Кирилл! — испуганно отозвалась она.

— Дальше, — произнес он, скользя глазами по обездвиженному женскому телу.

— Ты…, — шепотом продолжила Эля, — м-мой муж?

— Громче! — скомандовал он.

— Мой муж!

— Да, — прошептал Кирилл.

Удовлетворенный её ответом, он изучал скрытые под шелковой пижамой прелести.

— Скажи, как сильно ты меня любишь?

Сдержанный мягкий свет настольной лампы освещал лишь половину его лица. И ей казалось, что другая скрыта под маской.

— Очень сильно! — прошептала Эля.

Она закрыла глаза, сказав ему то, что он хотел услышать, и теперь надеясь получить заветную свободу.

— Нет! — он нахмурился и взял с кровати канцелярские ножницы.

Эля ощутила прикосновение холодного металла к коже и вздрогнула. Она оторвала голову от подушки и увидела, что он кромсает её шорты! Сделав два ровных надреза, Кирилл, словно обертку с конфеты, убрал их в стороны, открывая взору гладко выбритый женский лобок. Насладившись зрелищем, он приблизил к ней охваченное восторгом лицо.

— Так сильно, что готова отдать мне свои половые губы? — лезвия канцелярских ножниц зловеще сомкнулись у нее над головой.

— Ч-что? — задохнулась девушка, — Нет!

— Значит, не так уж и сильно, — с досадой заключил Кирилл.

Сердце остановилось и вновь зашлось в неистовом ритме, когда, вооруженный инструментом, он склонился над её беззащитной промежностью.

— Люблю! Люблю! Ну, пожалуйста! — суча ногами, закричала она.

— Не вертись, а то криво получится, — проговорил он, раздвигая пальцами нежную плоть.

Её конечности дергались, словно в конвульсиях. Веревки беспощадно впивались в кожу, но Эля не чувствовала. Предвкушая боль куда более острую!

— Тебе нравится Рома? — неожиданно поинтересовался он.

— Н-нет! — испуганно отозвалась девушка.

— Ты бы дала ему?

— Нет! — она неистово замотала головой.

— Неправильный ответ, — разочарованно проговорил Кирилл и вновь склонился над ней.

Он изучал её плоть, разминал и ощупывал пальцами, как будто проверяя на свежесть кусок мяса. Эля металась, готовая на все, лишь бы только отсрочить жуткую пытку.

— Да! — прокричала она.

— И снова мимо! — резюмировал Кирилл, не отнимая руки от её расщелины.

— Я… я не знаю! Чего ты хочешь?

— Повторяй за мной, — велел он, — Я сделаю все, что ты попросишь…

— Я сделаю все, что ты попросишь!

— И буду лежать спокойно…

— И… буду лежать спокойно.

— Пока ты обрезаешь половые губы! — закончил он, и Эля зашлась в беззвучном плаче.

Напряжение достигло пика, и тело её буквально вибрировало, придавленное им к постели. Отбивая зубами дробь, она продолжала озвучивать свои мольбы. Но он не слышал её!

— Сразу обе? Или по очереди? — вслух размышлял Кирилл.