Если я умру завтра

Эля сглотнула, и, не сводя с него глаз, подошла к столу. Она стояла, едва дыша, ощущая его присутствие каждой клеточкой своего тела. Он приблизился к ней со спины, и девушка вздрогнула, когда рука мужчины коснулась шеи.

— Я так скучал по тебе! — прошептал он, — А ты? Ты скучала?

Она не ответила. Тело, словно натянутая струна, тревожно дрожало, пытаясь угадать, что последует дальше.

— Глупышка моя, — он нежно провел острием по ключицам, склонился, касаясь мочки.

— Чего ты хочешь? — прошептала Эля срывающимся от волнения голосом.

Вместо ответа он прижал её к своему безучастному паху. Пальцы мужчины поддели край трикотажной кофты. Эля дернулась, но рука его устремилась вниз.

— Перестала бриться? — произнес он, перебирая волоски на её лобке. Эля стиснула бедра.

— Что тебе нужно? — прошептала она.

Его пальцы коснулись половых губ:

— Ты! Мне нужна ты!

В коридоре стоял чемодан, и она удивилась, как могла его не заметить.

— Я позволил себе собрать твои вещи, — произнес Кирилл.

— Я никуда не поеду с тобой! — заявила Эля.

Перспектива безденежья её не пугала. Любое из зол было лучше, чем оставаться с ним наедине.

Он прошелся по комнате, придирчиво оценил безобразные швы на обоях:

— А когда ты познакомишь меня с родителями?

В его присутствии пульс зашкаливал. Но, при упоминании о доме, сердце девушки замерло! Как будто одной этой фразой он уничтожил то последнее, что до сих пор оставалось неприкасаемым.

— Никогда! — сквозь зубы выдавила Эля.

— Знаешь, я в детстве обожал биологию, — продолжил он, — И даже хотел стать врачом!

Она замерла.

— А как продвигается практика твоего отца? — Кирилл улыбнулся, провел языком по зубам, — В наше время так легко потерять лицензию!

«Он блефует», — думала Эля, из последних сил стараясь сохранить лицо.

— Ты говорила, что у кого-то из них слабое сердце?

— Не смей трогать моих родителей! — её голос охрип от бессильной ярости.

Кирилл примирительно поднял руки, его рот исказила усмешка:

— Я что, похож на психа?

Глава 9

Она лежала в гробу, в красивом черном платье. Но почему-то видела себя со стороны. Эля вспомнила это платье: кружевной верх и длинная молния сзади.

«Слишком вычурно для гроба», — решила девушка, подумав, что стоило бы подкрасить ресницы. Ей вдруг стало любопытно, сколько человек пришло на похороны. Она хотела обернуться и пересчитать, как вдруг услышала его голос за спиной.

— Тебе так идет черный цвет! — произнес Кирилл.

Эля сглотнула.

— Ненавижу это платье! — прошептала она.

Вместо ответа он взял её руку приземлил ладонью вниз в районе своего паха. И Эля вздрогнула, ощущая его эрекцию.

— Я убью тебя! — прошептал Кирилл и в то же мгновение свет погас…

Видение было настолько реальным, что Эля вскрикнула, просыпаясь.

— Все хорошо! — произнес кто-то.

— Что? — она протерла глаза.

— Ты разговаривала во сне, — нахмурился Вадим.

Он выглядел сонным. Темные волосы, словно моток черной проволоки, топорщились в разные стороны. На лице отпечатался след от подушки.

— Я больше не буду, — смутилась девушка и выше натянула одеяло.

Однако он не уходил. Неловкая пауза затянулась. Эля открыла рот, желая разузнать, что именно говорила во сне. Но не успела.

— Если что, я рядом! — бросил Вадим и вышел из спальни.

Уже спустя полчаса она снова зажгла ночник.

На кухне у окна, нарезая круги в темноте, светился маленький огонек сигареты.

— Не спится? — поинтересовался он.

— Да уж! — вздохнула Эля.

— Слушай, — произнес Вадим, — ты говорила, что его зовут Сергей, а во сне звала какого-то Кирилла.

Неожиданный вопрос застал её врасплох, и Эля едва ни ляпнула «у нас любовный треугольник». Но вовремя прикусила язык, пытаясь сообразить вариант получше.

— Ладно, не мое это дело! — после секундной паузы раздалось у окна.

Он затушил сигарету, экран смартфона погас. Теперь они стояли практически в полной темноте. Не считая скупого на яркость оконного стекла.

Эля против воли задышала чаще! На этой темной кухне ей отчего-то стало не по себе. Сердце гулко забилось, и коварная память принялась за работу. Она попятилась к двери, не решаясь в потемках развернуться спиной. Однако путь ей преградил табурет.

— Ай! — вскрикнула девушка, больно ударив колено.

— Ты в порядке? — прозвучал его голос.

— Пожалуйста, включи свет! — взмолилась она.

Он зажег его и сразу вернулся к ней. Эля дрожала так, будто в темноте с ней произошло что-то, чего он не увидел.

— Эй, все хорошо! — произнес Вадим, избегая касаться её.

Эля медленно приходила в себя. Адреналин покидал её мозг, оставляя лишь легкое головокружение. Он наполнил стакан водой и протянул ей. Эля прижалась губами к гладкому бортику.

— Страх темноты, — пояснила она. Вадим молча кивнул.

Лишенная плафона кухонная люстра, подобно лакмусовой бумажке, выявляла повисшее в воздухе напряжение. Эля мелкими глотками цедила воду. Он стоял у окна, без нужды покручивая колесико карманной зажигалки. Невысказанные вопросы, безмолвные подозрения множились с каждой секундой. Но, ни один из них, не решался озвучить свои.

— Ты бы не прыгнула, ведь так? — неожиданно бросил он.

Эля сделала ещё один глоток:

— Я — трусиха!

Его взгляд потеплел: