Эпицентр

Сам я встреч с Дыбой старательно избегал, да того моя персона и не интересовала. Даже после потасовки с Борей он только ему внушение сделал, меня распекать прапорщику десантников предоставил. А тот и не стал. Повезло, одним словом.

Но вот кто не уповал на везение, так это Николай Тарасович. Учебный процесс сегодня он построил таким образом, что я с бывшими сослуживцами не пересекался вовсе. Только уже в самом конце блокировку сверхспособностей совместно отрабатывали, но там старшина Дыба рядышком прохаживался, зубоскалить никто не решился.

После тренировались уже узким кругом, тогда-то Карп и напомнил о моём опрометчивом обещании угостить всех пивом.

— Может, когда знак вручат? — попытался отбрехаться я, и, конечно же, ничего из этого не вышло.

Но не особо и сопротивлялся, если уж на то пошло. Вымотался до крайности, сил идти на полигон попросту не осталось, да и вообще из меня будто какой-то стержень вынули. Раньше нужно было просто до воскресенья дотянуть, а сейчас…

Эх!..

— Ладно, — поднял я руки. — Сдаюсь. Только встретимся на месте ближе к десяти. У меня ещё сеанс терапии.

— Замётано! — хлопнул меня по плечу Поликарп, а вот Матвей Пахота осуждающе покачал головой.

Но говорить он ничего не стал и в гордом одиночестве отправился молотить груши, а я заскочил в общежитие принять душ и переодеться. Оттуда пошёл в госпиталь. На ужине столкнулся с Варей с Василем и условился встреться с ними тут же без четверти десять. Ни тот, ни другая подробностей подстройки к Эпицентру не помнили, ну а я о своём участии в ней рассказывать постеснялся. Было и было.

В конце концов, зачем ещё нужны друзья?

После иглотерапии я отвёл товарищей по мотоциклетной команде в знакомый двор, на эстраде в дальней стороне которого уже играл оркестр, в двух словах рассказал, что тут и как, а потом предложил составить компанию мне и десантникам, но Варя мигом потащила Василя танцевать. Тот особо даже и не сопротивлялся, рассудительно заметив:

— Да, не будем деньгами сорить.

Ну а мне пришлось. Впрочем, чрезмерными траты на выпивку десантникам вовсе не стали, пусть и совсем уж незначительными счесть их было тоже нельзя: две кружки пива и кувшин сидра обошлись в три рубля шестьдесят копеек.

— Ну, за Петю! — поднял тост старшина Воронец, и мы выпили.

Я так и вовсе осушил стакан сидра до дна, очень уж сегодня было душно, а сладкий компот в столовой жажды нисколько не утолил.

— Пять рублей надбавки — не хухры-мухры, — рассудительно заметил после этого Иван Воронец. — Документы на тебя уже ушли, с сентября сумма в табеле приятно удивит!

— Ой, да всё бы тебе деньгами мерить! — возмутилась Глафира. — Что за буржуазная меркантильность?

Карп с Полиной переглянулись и захихикали, сержант строго глянула на них и ударила пальцем по краю стола.

— Ну-ка, цыц, молодёжь!

Звук вышел что надо, брат с сестрой мигом умолкли.

— Я к тому, что не в деньгах счастье, — решила пояснить Глаша свою мысль. — Вот нацепит Петя нагрудный знак на гимнастёрку, и сразу девчонки на него заглядываться начнут. А что? Полинка у нас по лётчикам сохнет, кто-то и от парашютистов без ума.

Воронец расплылся в широченной улыбке.

— Ты, например?

— Ха! Я только по тебе с ума схожу, друг мой ситный!

Второй стакан я пил уже куда размеренней, наслаждаясь приятной кислинкой. Между делом отметил, что Полину сегодня не сопровождает её воздыхатель из лётного отряда, но хоть в голову и ударил алкоголь, никаких поползновений на этот счёт решил не предпринимать. И более того — засобирался в общежитие.

Собствено, именно из-за Полины и надумал раньше времени отправиться на боковую. Просто осознал вдруг, что не свожу взгляда с её коленок, а юбка короткая, ноги длинные, ещё и одна на другую закинута. Как бы в подпитии глупостей не наделать. Пусть на лицо и не красавица, так и не страшненькая, а фигура — на загляденье…

Но вот так сразу распрощаться с десантниками не вышло.

— Не пойдёт! — возмутился Иван Воронец. — Ты нас угостил, теперь наша очередь!

— Если только стаканчик, — нерешительно протянул я и уселся обратно за стол.

Напиваться я не собирался — только припомнил своё прошлое похмелье, и сразу липким холодным потом спина покрылась. Ну уж нет! Мне такого не надо.

— Что-то на меня девчонки вешаться не стали, как я значок получил, — заметил вернувшийся с новой порцией выпивки Карп. — Ну и что со мной не так?

— Да ты ненастоящий парашютист, — съязвила Глаша. — Тебя к нам только из-за сестрицы взяли! Думали, у вас талант к левитации семейный, а вон оно как вышло.

— Это я ненастоящий парашютист? — возмутился Поликарп. — Да это вы ненастоящие! Вам парашюты вообще без надобности! Хватит и метлы!

— Пошутили — и будет! — веско произнёс старшина. — Успокойся, Карп! Всё с тобой в порядке, вот поедешь следующий раз… ну хотя бы даже в Новинск — от барышень отбиваться придётся. А ты, Глаша, говори-говори, да не заговаривайся!

Глафира в ответ послала воздушный поцелуй, который в её исполнении смотрелся несколько даже угрожающе, и вдруг привстала со стула.

— Валя! Куда спешишь?