Епистинья Степанова

«Как великую тайну, чтобы не обидеть нашу мать, рассказывала бабушка Епистинья о печальной истории любви нашего отца.

Отец Ульяны Савватей был мужик зажиточный. Слыл грамотным и детей своих учил в станице. Занимал обширный двор, обсаженный высокими тополями, шедшими от хаты до самой речки. На дворе возвышался обширный пятистенок.

Дед Ульяны до революции имел обширные земли и вместе с панами Шкуропатским и Ольховским занимал площади, которые сейчас принадлежат колхозу «Первое мая».

На дворе было много скота и птицы, на речке плавали стаи гусей и уток, в амбарах полно зерна.

Когда Савватею стало известно, с каким намерением оказывается каждый вечер возле его дома смелый наездник, гарцевавший на вороном коне, — все в нем запротестовало.

Он дал зарок — никогда не отдаст свою дочь за этого голодранца с хутора Шкуропатского.

Дело в том, что отец Ульяны сам был лихим наездником и не единожды выигрывал именитые скачки, проводившиеся регулярно, являвшиеся одновременно открытием красочных ярмарок, большого праздника. Но с тех пор как в скачках стал участвовать сын пришлого мужика Степанова, он начал проигрывать ему скачки.

А совсем недавний проигрыш озлобил его дикой ненавистью. Он со старта ушел вперед, выиграл его. Конь под ним был резвый и стлался по земле словно птица.

Казалось, никто не отберет у него первый приз. Но вскоре он заволновался, его стала настигать вороная кобылица, и уже совсем рядом услыхал он жаркое дыхание лошади, до финиша рукой подать. В сознание пришла ясность, это опять он, эта голытьба, и в бешенстве, охватившем его, он резко обошелся с конем, и тот, поддавшись воле седока, рванулся и сбился с ноги. Вихрем промчалась вороная красавица, и все померкло в глазах Савватея.

Ульяна была единственной дочерью, и уж как баловал ее отец. Девка была работящая, любой работы не чуралась, делала все легко и весело. А на лицо дюже была привлекательна.

Она приветила лихого наездника, голубоглазого чернявого казака, без которого не обходилась ни одна вечеринка в деревне. Звонкий голос его баяна волновал кровь не только ей. Решили они пожениться. Но отец и слышать не хотел, запер дверь и больше не выпускал на гулянье.

И решил тогда молодой казак украсть девку. Все было готово к тому, и верные друзья, братья Свенские, решились ему помочь. Передали записку Ульяне, чтобы та в полночь открыла окно, и ее похитят.

Когда же глубокой ночью подъехавшие к дому Савватея хлопцы тихо постучали в условное окно, оттуда раздался ружейный выстрел. Хозяин давал знать, что никакие обстоятельства не смягчат его сердца. Вскоре Ульяну выдали замуж.

Надо сказать, что братья отца были против его женитьбы на дочери классового врага, как они считали Савватея. В то время Вася был секретарем комитета комсомола и все братья — членами комсомольской организации, активистами создававшейся коммуны. Поэтому на ночной грабеж невесты братья идти отказались.

Но в вопросах определения личной судьбы отец руководствовался только чувствами. И чувства эти оказались глубокими и прочными. Чуть ли не пять лет залечивал он сердечную рану. Все это время оно как бы напрочь засохло, оставалось глухим и чуждым страданиям».