Эпилог (СИ)

     Родню мачехи я отличала сразу. Они рыскали глазами по сторонам и, казалось, принюхивались, выискивая поживу, выгоду. Говорили грубовато и прямолинейно, с отсутствием такта. Один из многоюродных кузенов мачехи как-то напрямик попросил Мэла: 

     - В моем ресторане возникли проблемы из-за пожарной сигнализации. Устанавливать не хочу, а давать откупные не собираюсь. Из принципа. Вот они где у меня, - постучал по горбушке. - Посодействуйте. 

     За столом повисла тишина. Неотесанный оболдуй только что при свидетелях признался в коррумпированности чиновников и предложил Мэлу сговор. Жадюга. Гребет висоры лопатой и жмотничает на безопасности посетителей. 

     - И чем же? - спросил Мэл. 

     - Надавите через департамент. Пусть попищат, крысы! 

     Очевидно, кузен ассоциировал Мэла с отцом, Мелёшиным-старшим. С силой, способной щелчком пальцев поставить неугодных на карачки. Мачеха закашляла, отец открыл рот, чтобы перевести разговор на другую тему. Я знала, Мэл мог ответить высокомерно и холодно, чтобы проситель понял идиотизм и провокационный смысл своих слов. Однако Мэл по-простецки ответил: 

     - Боюсь, сигнализация потребуется. Намедни я хотел сделать подарок родителям на годовщину свадьбы и - удивительное совпадение - остановил выбор на вашем ресторане. А теперь придется подыскивать другое место из-за сущей нелепицы. Очень неловко. 

     Кузен побледнел, сглотнув. Он представил: если великий и ужасный останется недовольным - и ресторан, и владельца постигнет печальная участь. 

     - Право, из-за ерунды менять планы... Ждем в любое время. Наш шеф-повар - из-за границы. У нас дипломы, награды... - залебезил он. Выглядело смешно и жалко. 

     После обеда мачеха уж как извинялась за родственника, который плохо слышит и чудовищно картавит, отчего смысл фраз извращается. 

     - Мне импонирует ваше беспокойство о здоровье близких, - ответил Мэл солидно, целуя руку мачехе на прощание, а я едва удержалась, чтобы не расхохотаться. Театр лицедеев. 

     Мачеха представила Мэлу свою дочь. Мою сестру, Онегу. По этикету допускалось делать официальное представление после совершеннолетия. Мэл воспитанно поцеловал ручку юной даме, хотя мог ограничиться кивком. Сестра оказалась рослой, в мамочку. 

     - Онеге скоро исполнится шестнадцать. Умная девочка. Одна из лучших учениц. Прекрасно играет на фортепиано. В детстве увлекалась художественной гимнастикой и сохранила гибкость форм, - мачеха расхваливала дочь, точно породистую кобылку. Та смущенно опустила очи долу.