Эпикриз с переводом (СИ)

Наблюдая за творением губ своих, шорох я услышала не сразу. Точнее, сначала я подумала, что это просто ветерок зашелестел листву. Но осознав, что ветра-то нет и вокруг так умиротворенно тихо и спокойно, я настороженно прислушалась. И вновь услышала шелест. И немного испугалась. Ведь сад хоть и числился "моим", но по законам Пантерии все сады в округе считались общественными. Такое понятие, как "частная собственность", распространялась только на жилые постройки. Так что, в принципе, по "моему" саду мог бродить кто угодно.

— Кто здесь? — громко спросила я, вертя головой по сторонам… Никто не обнаружился и не отозвался. И когда я уже подумала, что у меня просто глюки от лишнего количества алкоголя, я отчётливо услышала чье-то порывистое дыхание со стороны кустов моей любимой малины. — Кто здесь? — повторила я. — Выходи, иначе… — что могу сделать иначе, я не знала, но постаралась вложить в эту фразу как можно больше уверенности. Опускаясь глазами по кустам малины, я вдруг увидела два больших и ярких огонька. Присмотревшись, я догадалась, что это никакие не огоньки. Из зарослей, ближе к земле, на меня, плавно моргая, смотрели два больших желтых глаза. Самого хозяина этих глаз разглядеть по-прежнему было невозможно. Но точно могу сказать, что по размерам и форме "огоньков" это явно был не человек. — Твою мать… — моя уверенность тут же испарилась, по телу пробежала волна страха и я, дура, вместо того чтобы бежать в дом, вжалась в спинку скамейки.

— Не бойся, — услышала я низкий мужской голос. — Я выхожу. Только не пугайся… — предупредили меня.

Глава 3

Кусты тут же громко зашелестели. Два желтых огонька глаз резко поднялись вверх и начали увеличиваться. Их обладатель приближался ко мне. Медленно, грациозно, почти беззвучно…

И вскоре я смогла рассмотреть очертания этого затаившегося зверя — из кустов вышла и замерла на месте в метре от меня большая чёрная кошка. Замерла, внимательно меня разглядывая и размахивая длинным изящным хвостом. Как завороженная, я следила взглядом за плавным движением хвоста, тотчас вспоминая, что в нашем мире кошки виляют этой частью тела зачастую, когда злятся или… готовятся к нападению…

Громко сглотнув слюну по пересохшему горлу, я перевела взгляд на чёрную морду. Красивая, кошачья мордаха с ярко-желтыми глазами и длинными усищами. Правда, эта морда смотрела на меня со странным оскалом. Что-то ледяное пробежало по моему позвоночнику, спустилось ниже, словно парализуя конечности.

Кошка вдруг резко шагнула вперёд, а я, отворачиваясь, вновь вжалась в скамейку.

— Джохар, — протяжно поздоровался незваный гость и даже поклонился.

— Дж… Джо-хар, — ответила я, немного заикаясь от застывшего испуга.

— Не бойся, — повторил он. — Я не причиню тебе зла.

— Да? — с сомнением спросила я. — Зачем же ты тогда прятался в этих кустах?

— Наблюдал, — как ни в чем не бывало ответил кошак и, покосившись на заросли малины, жалобно произнес: — Кстати, странное растение. С ягодами, но колючее как… бадари… Никогда такое не видел.

— Это малина, — пискнула я.

— Малина? — удивился он. — И что с ней делают?

— Едят. Очень вкусная и сладкая ягода. И полезная… считается одним из лучших потогонных средств, снижающих температуру тела при простудах, — выпалила я, наверное, от страха. Ведь чёрный кошак продолжал меня пугать, хотя вел он себя спокойно и агрессии вроде не проявлял. Но хвостом вилять продолжал…

А может, начать непринужденную беседу — это такой у него отвлекающий маневр? И сейчас этот чёрный пант нападет и проглотит меня, не подавившись?

Мой позвоночник опять покрылся холодным потом… Да нет. С чего бы ему меня есть? Они хоть и хищники, но друг друга-то не едят.

— Не трону я тебя, — раздраженно произнёс зверь. — Обещаю.

— Извини, конечно, но… Зачем ты тогда за мной наблюдал?

— Любопытство… — фыркнул по-кошачьи пант. — Ты вышла из этого дома, которого в округе называют ведьминым… Мне стало интересно, что ты собралась делать в саду одна и в столь позднее время… И я решил проследить за тобой.

— И? — нахмурилась я. — Что ты такого увидел, что продолжил своё наблюдение?

— Очень странные вещи… Ты села на эту скамью, начала пить что-то из странной прозрачной ёмкости, есть что-то необычное, издавая при этом непонятные звуки… — ответил он, и под непонятными звуками, наверное, подразумевалось моё чавканье… Ой! Стыдноватенько-то как. А черный пант, между тем, продолжил: — Потом подожгла маленькую палочку и, прислоняя ее к губам, стала выпускать сладкий дым… Это обряд какой-то и ты… ведьма? — вдруг предположил он.

Ну вот, опять — ведьма…

"Эх, ведьма я, эх, ведьма я, такая вот нелёгкая судьба моя…" — пронеслись строчки песни в моей голове, и я усмехнулась:

— Ты сделал этот вывод только на основе всего вышеперечисленного, мной сделанного?

— Не только, — качнул кошак головой. — Еще ты необычная… — произнёс он, уставившись куда-то поверх моего лица. Я тут же коснулась рукой своей головы и запоздало поняла, что на ней нет капады.

Ракшас!