Эльф из Преисподней. Том 2

Я замер, прислушиваясь к себе. Самодовольная тварь, угнездившаяся во мне, не дёрнулась, когда я применил волю. Она проросла дальше, фактически заняв всю демоническую сущность. Тонкие нити пронизали меня насквозь, облепив даже душу Нани.

И тем не менее боль не приходила. Хуже того, свет не просто не обжигал — каким-то образом в нём чудилось пугающее родство.

— Так, — сказал я, наблюдая, как пространство, которому я не приказал закрепить изменения, медленно исцеляет свои шрамы, — очень интересно.

Неведомым образом крылатый выродок скрепил противоположности. Обычно этим занимались Ткачи.

Как удобно быть мыслью бога, которому принадлежит планета! Для тебя нет ничего невозможного.

Но если серьёзно, то напрашивался вывод: слияние провернули через эльфа. Он выступил посредником, мостом между божественным и демоническим. Следовательно, если я покину это тело…

Но вот покинуть его я никак не мог. И к тому же проросшие корни света вряд ли удастся извлечь без чудовищной боли.

И это в том случае, если в произошедшем не поучаствовала Изнанка. Но хоть я и носил на себе отпечаток, её союз с богом крайне сомнителен.

Я запрокинул голову и задумался.

Шелестели осколки зеркала, вставая на предназначенные им места.

Пожалуй, оно и к лучшему, что я сильно пострадал во время схватки в хранилище. Рано или поздно моя сущность восстановится до прежних размеров. Достаточно изолировать нарастающую суть от огненных щупалец. Когда время придёт, я попросту оторву от себя поражённый участок. Да, это варварство, но я уже проделал нечто похожее совсем недавно.

Это лучше, чем таскать в себе подарок Иешуа.

Потому что хуже, чем козни богов, могут быть только их подарки. За них всегда приходится платить, и цена, которую устанавливают боги, как правило, чрезмерна.

Есть и второй план, если не удастся сдержать рост паразита. Пристроить к делу Эллеферию, пропустить себя через неё и выжечь всё лишнее — вместе с огромным куском своей сущности. Это куда более болезненный и трудоёмкий процесс, чем в первом варианте, однако рабочий.

Я вымыл ладони, смочил растрепавшиеся волосы и пригладил их. Подмигнул отражению в полностью восстановившемся зеркале и волей осушил руки.

До чего приятно не чувствовать себя калекой!

Обманчивое впечатление.

Да, теперь осколок мысли не препятствовал мне, но это не означало, что я вернулся на пик возможностей или хотя бы обладал теми же силами, какими обладал, когда овладел эльфом.

Мысленно я поставил себе отметку: поискать пути окончательного убийства Иешуа.

Интриги его рабов меня изрядно достали.

Верный герольд, как же! Я покажу ему верных герольдов.

Существование богов вроде Иешуа злило до невообразимости. А уж то, что его мысли то и дело вмешиваются в мои дела, хуже того — в мои условные внутренности…. Невыносимо!

На выходе из ванной я столкнулся с Петром. Выглядел он встревоженным и косился в сторону раковины, хоть и старался этого не показывать. Но скрытность и Белавин-младший были водой и маслом — не слипались.

— Что-то случилось? Я слышал шум, будто стекло разбилось.

— Где же веник и совок? И, самое главное, где твой передник? А то ты, похоже, успел устроиться сюда горничной.

Пётр сконфуженно почесал затылок и пробурчал:

— Да я что… я ничего. Мало ли какая помощь была нужна…

Я постучал его по груди, намекая отодвинуться. Окончательно сбитый с толку, дворянин посторонился и дал пройти.

Итак, что мы имеем? Я был заражён остатком ангела. Затем другой ангел подстроил реальность так, что я остался один, и подстегнул опухоль, отчего та расползлась по всему телу. Поражённая сущность больше не испытывала боли, но я, конечно, не был настолько наивен, чтобы верить в подарки без подвоха.

Хорошо хоть волю теперь ничего не ограничивало. Ну, кроме моей собственной временной слабости из-за потери большей части себя.

Осталось разработать план действий на ближайшее время. И первым делом я захотел выбраться в город. Конкретнее — отыскать бар, указанный в записке Финголфина. Не для встречи с агентом. Пока не для встречи.

Я не собирался заходить туда. Хватит и того, что отмечу его на будущее.

В любом случае нужно разведать Манхэттен. Прочувствовать его душу, нащупать пульс. Бар — направление не хуже прочих.

На всякий случай я тщательно проверил реальность вокруг себя в поисках свидетельств того, что мной могли манипулировать. Но нет, ничего, кроме остаточной божественной вони. Её одной, впрочем, с лихвой хватало, чтобы убраться отсюда подальше, пока бытие не рассеет это гнилостное излучение.

Хотел ли я влезать в разборки между Пеленой и Триумвиратом? Пока что чёткого ответа на это у меня не было.

Найду бар и прогуляюсь в округе. Может, наткнусь на лёгкие деньги.

Тётушка, судя по квартирке, не бедствовала, но выпрашивать у неё довольствие я не собирался. Это было бы слишком скучно.

И не менее скучно было бы проигнорировать записку папаши.

Хотя Ардовен знал — или очень хорошо догадывался — о том, что мы здесь не просто так. Из чего вытекал очень разумный, очень правильный вывод: держаться подальше от политики и наслаждаться жизнью…