Элементали

– Не знаю, – сказала она. Ее губы были поджаты, а руки беспомощно жестикулировали. Затем она начала на удивление длинную речь. – Я не знаю, почему вы все время приходите ко мне с вопросами, когда мне известно не больше вашего. Когда я поняла, что что-то произошло, то сделала все, чтобы защитить вас. Я накормила вас кое-чем – Индия помогла мне в этом. Те булочки, которые я однажды испекла, должны были вас защитить, но от них не было никакого толку. Затем я заперла все двери, а потом не спала полночи, наблюдая в окно за происходящим, но и это было без толку. Я все время думаю: «Они в третьем доме и не побеспокоят нас, пока мы не попадемся им на пути», но они так не считают. Не-а. Они делают то, что вздумается. Теперь вот засыпают песком дом Сэвиджей, наверное хотят, чтобы он там и остался. Может, их стало больше, и им теперь нужно еще место, а может, он там лишь один и всегда был один, но теперь устал от третьего дома и хочет переехать. Может, их три, а может, семь, а может, они сейчас уже здесь наверху. Я устала пытаться их разгадать, да и вообще у меня это не получается. Может, они хотят мести, только вот никто не причинял им вреда. Наверное, они так думают. Да, они так думают – и хотят причинить горе.

– А они выпустят нас отсюда? – тихо спросила Большая Барбара.

– Миз Барбара, я только что сказала, что ничего не знаю! Если бы я знала, что нас что-то может спасти, разве я бы не сделала этого? Раньше мне казалось, что я знаю, как защититься, но теперь вот – нет. Один раз они увидели крест и отступили, а в другой раз просто рассмеялись и заставили вас почувствовать себя дураками. Эти духи по-настоящему подлые. И могу сказать, они сейчас смеются, смеются очень громко.

Люкер попытался убедить Дофина дойти с ним до пролива – возможно, там окажется достаточно мелко, чтобы можно было его пересечь сейчас, несмотря на прилив. Но Ли и слышать не хотела о том, что Дофин ее покинет, а мужа настолько распирало от гордости, что жена в нем нуждается, что его невозможно было уговорить. Индию нельзя было разделить с Одессой, так что с Люкером пошла Большая Барбара.

Они вышли из парадной двери и направились вдоль залива; от дома Сэвиджей не было видно ничего, кроме клочка тьмы, который перекрывал свечение лагуны Сэнт-Эльмо. Менее чем через десять минут они достигли пролива и обнаружили, что вода глубокая и быстро течет из залива в лагуну. Луна все еще скрывалась за облаками, ночь была чрезвычайно темной, и даже белые волны залива едва проглядывались. Была видна только сияющая зеленая поверхность лагуны.

– Может быть, мы сможем перейти вброд, – сказал Люкер.

– Нет! – закричала Большая Барбара и потянула сына за руку. – Люкер, ты знаешь, какой это пролив – утащит тебя, унесет на дно! Помнишь, что случилось с бедной Мартой-Энн!

– Марта-Энн умерла не в проливе.

– Люкер, ты приезжаешь в Бельдам вот уже тридцать лет, и ты к этому времени уже должен знать, что пролив можно пересечь лишь во время отлива.

– Нет, я знаю лишь то, что так все утверждают.

– На то есть причины.

– Какие?

– Не знаю, но, Люкер, здесь все идет не так, как надо, и сейчас не время экспериментировать.

Люкер потянул мать поближе к проливу.

– Давай я просто окуну ногу, посмотрю, насколько быстрое течение… – Он опустил ногу в воду – как вдруг закричал и упал на землю, засунув ступню поглубже в песок.

– Люкер, что стряслось?

– Она горячая! Охренеть какая горячая! Вот что стряслось, и я сжег себе долбаные пальцы. Черт побери…

Большая Барбара наклонилась у края пролива; было так темно, что она даже не видела поверхности воды, так что палец опускала медленно. Его кончик коснулся кипятка, и она резко отдернула руку.

– Так не бывает! – воскликнула она. – Вода в заливе не может быть такой, Люкер!

– Конечно нет!

Они помолчали.

– Давай проверим залив, – сказала Большая Барбара. Люкер хромал, а Большая Барбара тащила его вперед. Они встали на берегу, и прохладные волны разбивались об их ноги.

– Тут все в порядке, – сказала она. – Мне не видно, но кажется, что пролив примерно в двадцати метрах отсюда. Давай спустимся и посмотрим, где начинается горячая вода, может, мы сможем там перебраться…

Люкер согласился, и они пошли через воду чуть выше щиколотки. По мере того как они шли, в заливе становилось заметно теплее, и к тому времени, когда они были, наверное, в пяти метрах от места, где залив тек через Бельдам к лагуне Сэнт-Эльмо, их ноги начали гореть. На них накатила волна, и вода была тоже горячей, прямо как та, какой Одесса мыла посуду. Они отчаянно рванули к берегу.

Немного отдышавшись, Большая Барбара спросила:

– Есть ли смысл идти к лагуне?

– Нет, – сказал Люкер, – даже я знаю достаточно, чтобы туда не идти. Ночью? А этот пикап…

– Забудь о пикапе, – вздохнула Большая Барбара. – Мы здесь на всю ночь, получается.

– Получается, да.