Хочешь — в ущельной листве ловчие сети расставь,
Или же всяческий страх нагоняй на пугливых оленей,
Или свали кабана, крепким пронзив острием.
И благодатный покой к телу целебно прильнет.
Есть и другая забота, полегче, но все же забота:
Прут наводить и силок на незадачливых птиц;
Или же медный крючок скрывать под съедобной приманкой,
Можно и тем, и другим, и третьим обманывать душу,
И позабудет она прежний любовный урок.
Так отправляйся же в путь, какие бы крепкие узы
Ни оковали тебя: дальней дорогой ступай!
Дважды и трижды прервешь шаг посредине пути;
Будь только тверд: чем противнее путь, тем упорнее воля
Шаг непокорной ноги к быстрой ходьбе приохоть.
И не надейся на дождь, и не мешкай еврейской субботой
Не измышляй предлогов к тому, чтоб остаться поближе,
Меряй не пройденный путь, а остающийся путь,
Дней и часов не считай, и на Рим не гляди восвояси:
В бегстве спасенье твое, как у парфянских стрелков.
Но чтоб здоровье вернуть, всякую вынесешь боль.
Часто, когда я болел, случалось мне горькие соки
Пить, и на просьбы мои мне не давали еды.
Тела здоровье блюдя, ты снесешь и огонь и железо,
А чтоб душа ожила, ужель пострадать не захочешь?
Право же, как посравнить, тела дороже душа.
Впрочем, в науке моей всего тяжелее — при входе,
Трудно только одно — первое время стерпеть;
Так упирается конь в новой подпруге своей.
Тяжко бывает уйти далеко от родимых пенатов:
Даже ушедший нет-нет, да и воротится вспять.
Это не отчий пенат, это страсть к незабытой подруге
Нет, покинувши Рим, ищи утешения горю
В спутниках, в видах полей, в дальней дороге самой.
Мало суметь уйти — сумей, уйдя, не вернуться,
Чтоб обессилевший жар выпал холодной золой.
Новою встанет войной грозный мятежник Амур,
Прежний голод тебя истерзает и прежняя жажда,
И обернется тебе даже отлучка во вред.
Если кому по душе гемонийские страшные травы
Предкам оставь колдовство — а нашей священною песней
Феб указует тебе чистый к спасению путь.
Я не заставлю тебя изводить из могилы усопших,
Не разомкнётся земля, слыша заклятья старух,
С нивы на ниву от чар не перейдет урожай,
Будет по-прежнему Тибр катиться к морскому простору,
Взъедут по-прежнему в ночь белые кони Луны, —
Ибо не выгонят страсть из сердец никакие заклятья,
Разве, Медея, тебе помогли бы фасийские злаки,
Если бы ты собралась в отчем остаться дому?
Разве на пользу тебе материнские травы, Цирцея,
В час, как повеял Зефир вслед неритийским судам?
Он же напряг паруса прочь от твоих берегов.
Все ты сделала, все, чтоб не жгло тебя дикое пламя;
Но в непокорной груди длился любовный пожар.
В тысячу образов ты изменяла людские обличья,
В час расставанья не ты ль подходила к вождю дулихийцев[287]
И говорила ему полные боли слова:
«Я отреклась от надежд, которыми тешилась прежде,
Я не молю небеса дать мне супруга в тебе,
Хоть и богиней зовусь, Солнца великого дочь;
Нынче прошу об одном: не спеши, подари меня часом, —
Можно ли в доле моей меньшего дара желать?
Видишь: море бушует; ужели не чувствуешь страха?
Ради чего ты бежишь? Здесь не встанет новая Троя,
Новый не вызовет Рее ей на подмогу бойцов;
Здесь лишь мир и любовь (нет мира лишь в сердце влюбленном),
Здесь простерлась земля, ждущая власти твоей».
Вслед парусам уносил праздные ветер слова.
Жаром палима любви, бросается к чарам Цирцея,
Но и от чар колдовства все не слабеет любовь.
Вот потому-то и я говорю: если хочешь спасенья —
Если никак для тебя невозможно уехать из Рима —
Вот тебе новый совет, как себя в Риме держать.
Лучше всего свободы достичь, порвав свои путы
И бременящую боль сбросивши раз навсегда.
Вот уж кому не нужны все наставленья мои!
Тем наставленья нужны, кто влюблен и упорствует в этом,
И не умеет отстать, хоть и желает отстать.
Стало быть, вот мой совет: приводи себе чаще на память
«Я ей давал и давал, а ей все мало да мало, —
Дом мой продан с торгов, а ненасытной смешно;
Так-то она мне клялась, а так-то потом обманула;
Столько я тщетных ночей спал у нее под дверьми!
Мне своей ночи не даст, а коробейнику даст».
Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше
Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги