Элегии и малые поэмы

        Боги смиряют свой гнев, смертным внимая мольбам,

        И не жалей обещаний: они ведь нимало не стоят —

        Право, каждый бедняк этим товаром богат.

445 Тот, кто поверил хоть раз, неустанно питает надежду:

        Лжива богиня надежд, но без нее не прожить.

        Если принес ты подарок — тебя уже может и бросить

        Женщина: взятое — с ней, и не упущена дань.

        Если же ты не принес — будет ждать и надеяться будет:

450 Так над бесплодной землей дольше томится мужик,

        Так проигравший игрок снова ставит, и снова теряет,

        И простирает опять жадные руки к игре.

        Вот задача, вот труд: без подарка добиться успеха![200]

        Женщина, дав и не взяв, даст и опять и опять.

455 Так посылай же письмо, умоляющей полное лести, —

        Первой разведкой души трудный нащупывай путь.

        Яблоко с тайным письмом обмануло когда-то Кидиппу[201]

        И уловило ее в сеть ее собственных клятв.

        Римские юноши, вам говорю: не гнушайтесь наукой

460 Той, что учит в суде робких друзей защищать!

        Ибо не только народ, не только судья и сенатор,

        Но и подруга твоя сдастся на красную речь.

        Будь, однако, не прост, храни про себя свою силу,

        Не допускай на письме велеречивых словес.

465 Кто, коли он не глупец, перед милой витийствовать станет?

        Часто единственный звук может родить неприязнь.

        Будь убедителен, ласковым сделай привычное слово,

        Будто не воск говорит — сам ты беседуешь с ней.

        Если не примет письма и воротит его, не читая,

470 Ты не лишайся надежд: будешь упорней — прочтет.

        Только со временем бык норовистый притерпится к плугу.

        Только со временем конь жесткую примет узду;

        Перстень железный, и тот за годы сотрется на пальце,

        И заостренный сошник сточит за годы земля;

475 Что есть тверже скалы, что мягче текучей водицы?

        А ведь и твердый утес мягкая капля долбит.

        Будь терпелив, и ты победишь самое Пенелопу —

        Поздно пал Илион, поздно, а все-таки пал.

        Если прочтет, а ответа не даст, — подожди, не насилуй:

480 Ты приучи ее глаз к чтению ласковых строк.

        Та, что хочет читать, захочет потом и ответить —

        Всюду своя череда, все совершается в срок.

        Или, быть может, она поначалу ответит сурово,

        Веско тебе запретит письмами ей докучать?

485 Знай: боится она послушанья и ждет ослушанья, —

        Будь же настойчив и тверд — цель от тебя не уйдет!

        Если твоя госпожа, полулежа в открытых носилках,

        Будет по улице плыть, ты подойди невзначай;

        Но чтобы речи твои не попали в недоброе ухо,

490 Ты постарайся их смысл скрыть в двуязычный намек.

        Если же праздной стопой под просторной она колоннадой

        Бродит, то с ней заодно время свое убивай.

        То вперед забеги, то ступай по пятам неотступно.

        То приотстань, то опять скорого шагу прибавь;

495 Время от времени будь на другой стороне колоннады,

        Чтоб оказаться потом с нею бок о бок опять.

        Не допусти, чтоб она без тебя красовалась в театре —

        Будь в полукруглых рядах там же, где будет она;

        Там и любуйся, там и дивись на нее без помехи,

500 Взглядами с ней говори, знаками дай себя знать,

        Хлопай в ладоши, когда плясун представляет девицу,

        Хлопай, когда лицедей изображает любовь;

        Встанет она — встань и ты; сидит — не трогайся с места;

        Время свое убивай так, как покажет она.

505 Только не вздумай завить себе кудри каленым железом

        Или по голеням ног едкою пемзой пройтись:

        Это оставь корибантам,[202] которые матерь Кибелу

        В диких напевах своих славят фригийским вытьем.

        Мужу небрежность к лицу. Похитил Тесей Ариадну,

510 Не украшая висков прикосновеньем щипцов;

        Федре мил Ипполит, хотя Ипполит и не щеголь;

        Сам лесной Адонис дорог богине любви.

        Будь лишь опрятен и прост. Загаром на Марсовом поле

        Тело покрой, подбери чистую тогу под рост,

515 Мягкий ремень башмака застегни нержавою пряжкой,

        Чтоб не болталась нога, словно в широком мешке;

        Не безобразь своей головы неумелою стрижкой —

        Волосы и борода требуют ловкой руки;

        Ногти пусть не торчат, окаймленные черною грязью,

520 И ни один не глядит волос из полой ноздри:

        Пусть из чистого рта не пахнет несвежестью тяжкой

        И из подмышек твоих стадный не дышит козел:

        Все остальное оставь — пускай этим тешатся девки

        Или, Венере назло, ищут мужчины мужчин.

525 Полно: Вакх призывает певца! Он тоже влюбленным

        Друг, и пламя любви с пламенем Вакха сродни.

        Кносская дева блуждала, без сил, в песках незнакомых,[203]

        Там, где у Дийской скалы хлещет морская волна,

        Как была, в чем спала, распустившая складки туники,

530 Русых волос не покрыв, голой ногою скользя,

        В волны глухие кричала жестокого имя Тесея,

        Горьким терзала дождем нежную кожу ланит;

        Крики неслись, и слезы лились, но и слезы и крики

        Деве были к лицу: прелесть была и в слезах.

535 Вновь и вновь ударяя ладонями в нежные груди,

        «Бросил неверный меня! Бросил! — твердила она. —

        Как мне быть? Как мне быть?» Вдруг грянули бубны по скату

        Берега, вдруг зазвучал в буйных ладонях кимвал;

        Ужасом дева полна, смолкает, не кончивши слова,

540 Замер вздох на устах, краска сбежала со щек.

        Видит: мималлониды закинули кудри за плечи,[204]

        Видит: сатиры бегут, богу предшественный сонм,

        Видит: старец нетрезвый, Силен, на усталом осленке

        Еле сидит и рукой пряди отводит со лба:

545 Он за вакханками, те — от него убегают и дразнят,