Эйнемида I. Семена раздора.

– Сын мой, тебе следует пойти с нами, – царица, словно не заметила их разговора. – Твой дядя будет принимать выборных от деревень, а потом эферского посланника. Ты должен присутствовать.

– Но матушка, мы собирались поиграть в мяч!

– Игры подождут. Иногда сыну царя приходится делать то, что нужно, а не что хочется.

– Будущему правителю следует наблюдать за государственными делами, дабы научиться это делать самому, – вкрадчиво сказал евнух Эпифан, келенфиянин, верный наперсник Талаи, за ловкость и хитроумие назначенный царским постельничьим. Он одевался по-архенски, в длинную до пят мантию тонкой шерсти и чёрный кудрявый парик, покрытый небольшой шапочкой. Худое умное лицо с вечным приторно-угодливым выражением лоснилось от притираний и благовоний, а глаза были подведены тушью.

– Ну, тогда я пойду, – нехотя протянул Аминта. – Мы сыграем в следующий раз.

– Спасибо тебе, матушка, что так печёшься о воспитании моего брата, – неожиданно сказала Кинана. – Ему стоит поучиться управлению. Даже если отец – да продлят боги его годы – не доверит Аминте область, то я, как стану царицей, первым делом выделю любимому брату подходящий ном. В этом ты вполне можешь на меня положиться.

На лице царицы промелькнуло раздражение, но она ограничилась презрительным взглядом. Вместо неё вновь ответил Акатей.

– Кинана, твоя дерзость сегодня перешла все границы. Ты также будешь наказана.

– Да, учитель Акатей. Только этого, – она кивнула в сторону Гермия, – наказать всё-таки придётся тоже. Он вышел биться без набедренной повязки, и я лицезрела его срам. Надо сказать, пришлось потрудиться, чтобы что-то рассмотреть...

Друзья Кинаны расхохотались, а царевна сполна насладилась вытянувшимися лицами приближённых Талаи и румянцем на лице старающегося казаться невозмутимым Гермия. Диена – молочная сестра и подруга царицы, высокая крутобёдрая женщина в неизменном сером наряде – выглядела так, будто вот-вот упадёт в обморок. Глядя на её лошадиное лицо, обрамлённое прямыми каштановыми волосами, Кинана мысленно попросила Даяру послать ей сердечный удар.

– Довольно, – повысила голос Талая. – Сын мой, переодевайся, я жду тебя в малом зале.

Она развернулась и, гордо подняв голову, направилась к выходу. Ушёл и Аминта в сопровождении Гермия, остальные его приятели принялись разминаться на другом конце площадки, стараясь держаться подальше от Кинаны и её друзей.

– Алкет, ты как? – спросила Кинана.

– Бывало и хуже, – юноша сплюнул кровью на песок. Выглядел он не лучшим образом: нос распух, губа сочится кровью. – Зубы на месте, остальное заживёт.

– А паренёк-то не промах, – усмехнулся Келесс. – Чистая победа. Ты, мой друг, дрался сегодня неважно.

– Пустяки! Он меня хитростью достал! Другой раз у него не получится!

– Будешь ночами пьянствовать и приходить в палестру к полудню – получится даже у Аминты, – сказала Кинана. – Если ты в порядке, пойдём поговорим.

– Кинана, ты опять говоришь, как моя мать, – проворчал Алкет и поплёлся за Кинаной в галерею, выходящую на обрыв.

– Точно всё в порядке? – царевна уселась на балюстраду. Одну ногу она подогнула под себя, а другая опасно покачивалась над самой пропастью.

– Щиплет дико, эти сёстры-эринии мне раны ацеоном промывали. Но я сам виноват: надо было побеждать, –Алкет облокотился на колонну и задумчиво посмотрел на царевну. – Ты бы села попроще. Свалишься с такой высоты – тебя и Эретерос Исцеляющий обратно не соберёт.

– Ты говоришь прямо как мой отец, – отмахнулась Кинана, и оба рассмеялись.

– Ну нет, твой отец не позволил бы себе сказать такую длинную фразу, ни разу не выругавшись. Я уж не говорю о том, что бранных слов он знает против меня втрое.

– Хороший царь должен быть примером для подданых… Ладно, ты узнал то, о чём мы говорили?

– Да, мы с Хресием были в казармах и говорили с гетайрами.

Заветной мечтой Алкета и Хресия был серый плащ воина царской агемы, и как царские воспитанники, они имели все основания надеяться, что мечта эта сбудется. Юноши уже числились учениками гетайров, имели право ночевать их в казарме и участвовать в упражнениях.

– Напрямую? – подняла бровь Кинана.

– Ты за дураков нас держишь? С тем поболтали, с тем поупражнялись, тому вина поднесли – не подкопаешься. Если коротко: в случае чего, ты определённо можешь рассчитывать на агему. Царицу и Аминту гетайры особо не любят. Так говорят те, кто сейчас в столице, но не думаю, что остальные чем-то отличаются.

– А что Аттал?

– Кто знает? Что думает Аттал, знает только Аттал.

– Понятно, значит на агему рассчитывать не стоит, – махнула рукой царевна. – Гетайры пойдут за Атталом, а что думает Аттал мы не знаем.

– Но воины определённо за тебя, мне так говорили даже прямо...

– А ты не думал, что тебе могли так говорить, зная, что ты мой друг? Слова стоят недорого, почему бы и не заплатить ими за расположение друга наследницы – вдруг потом пригодится.

– Даяра Сокрушительница! Кинана, ты хоть кому-нибудь доверяешь? – рассмеялся Алкет.