Эгоистка

Нет, Валерка и вправду смешной. Он приходил к девчатам в комнату, садился у стола и сразу загромождал своей широкоплечей фигурой всё свободное пространство. Всем сразу становилось тесно, всем он мешал, и девчата бесцеремонно гоняли его со стула на стул до тех пор, пока это им не надоедало. Валерка со спокойной улыбкой в светлых глазах переносил эти дружелюбные придирки и только пыхтел да крякал, перебираясь с места на место. Когда же его оставляли в покое, он подвигался ближе к Леночке и скупо спрашивал:

— Ну как?

И каждый раз Леночка каким-то шестым чувством угадывала, что именно в этот раз он имеет в виду. Ей было хорошо с ним рядом… и только. Но вчера…

Когда после работы она возбуждённо вбежала в комнату и, еле раздевшись, кинулась на постель, девчата почему-то сразу поняли, в чём дело.

— Конец Помпеи! — объявила Ирка.

— Объяснились? — ахнула Зина.

— Рассказывай ты, Джульетта! — потребовала Надежда.

— Нечего рассказывать. Ничего не случилось, — попробовала было отмахнуться Леночка, но не смогла сдержать счастливой улыбки.

— Терпеть не могу, кто больше меня врёт! — налетела на неё Ирка.

— Давай сплетничай! — подсела с другой стороны Надежда.

— Девчонки, всё ясно! Она выйдет замуж за этого мамонта! — подытожила Зина, когда Леночка всё рассказала.

— Ясное дело, — согласилась Надежда.

— И ничего подобного! И вовсе не пойду!

И не в этом дело! — горячо запротестовала Леночка. — И вовсе дело тут общественное…

Она долго и горячо убеждала подруг ещё в чём-то подобном, но её никто не слушал, и всё, что она говорила, говорила скорее для себя самой, чем для них, хотя совершенно не верила тому, что говорила. После этого Надеждиного «ясное дело» она вдруг осознала, что дело действительно ясное, что Валерка давно ей дорог, как никто.

В дверь нерешительно постучали. По стуку Леночка сразу поняла, что это он.

— Кто там? — закричала Ирка.

— Нельзя, — почему-то сказала Леночка.

— Вваливайся, раз припёрся! — властно разрешила Надежда.

Валерка вошёл и конфузливо сделал какое-то подобие поклона.

— С добрым утром… Я тут к вам… Дело одно… — смущённо замямлил он.

— Тоже мне… светский лев! Садись уж, пока не выгнали, — усмехнулась Надежда.

— Да нет… Некогда… — ещё больше оробел Валерка и, искоса взглянув на Леночку, судорожно сглотнул. На его лице застыло бесхитростное выражение удивления, восхищения и ещё чего-то такого, от чего девчата громко расхохотались, а Леночке стало и жарко и… сладко.

— Что, съел?! — восторженно взвизгнула Ирка, наслаждаясь его изумлением. — Высший класс! Знай наших!

Ещё больше теряясь, переступая с ноги на ногу, Валерка продолжал с обожанием рассматривать Леночку, забыв все нужные слова, вызубренные по дороге к общежитию. Его беспомощность привела девчат в буйный восторг.

— Ленка, убирай своё чучело, а то помру, — стонала Надежда. — Ой, уморил.

Вспыхнув, Леночка схватила Валерку за руку и кинулась из комнаты.

— Ну их… Пойдём отсюда!

Только отбежав достаточно далеко от общежития, они передохнули и, посмотрев друг на друга, оба покраснели. Валерка одёрнул модный пиджак и уставился на свои большущие руки — он не знал, куда их девать. «Ну что же он…» — беспомощно подумала Леночка, тоже не зная, что говорить и делать. Но Валерка нашёлся. Поборов робость и сделав над собой усилие, он с решимостью заглянул Леночке в глаза и взял её за руку.

— Пойдём, погуляем?

— Пойдём, — сразу согласилась она.

И они, взявшись за руки, пошли по залитой утренним солнцем дороге, совсем не думая, куда и зачем идут. Леночка оглядывалась по сторонам, и земля, одетая в зелень, обрызганная прошедшим рано утром дождём, казалась ей прекрасной и счастливой. Лёгкий ветерок гулял по травам и играл в раскидистых кронах берёз, заставляя сочную молодую зелень трепетать и перемигиваться с ясным голубым небом. Лучи солнца яркими пятнами ложились на лес, дрожали в сверкавших лужах, а в терпком, смолистом воздухе стояла такая свежесть, что Леночке захотелось скинуть свои новые туфли и босиком заплясать по этой зелени, по этим лужам.

— Ненормальная эта ваша Надька, — нашёлся наконец Валерка, искоса поглядывая с высоты своего роста на светлую Леночкину голову. — И жаргон у неё какой-то не девичий… Воображает!

— И ничего она вовсе не воображает. Ты её просто не понял, — горячо заступилась Леночка. — Это она так… Чтобы скрыть, какая она добрая и… и какая плакса. Строит из себя львицу, а сама… Мне кажется, она просто страшно трусит быть самой собой. Наверно, над её плаксивостью в школе много смеялись, вот она и играет во взрослую, в бывалую, — улыбнулась Леночка.

— Возможно, — подумав, согласился Валерка, и они опять замолчали.

Леночка лёгкой, неслышной поступью шла рядом с Валеркой, и ему казалось, что она невесома, как пёрышко, что она не идёт, а скользит, как бесшумно скользит его большая тень по изумрудной скатерти травы.

— Знаешь… Я хотел тебе сказать… — волнуясь, начал Валерка. — Как тебе сказать…

— Да? — напряглась Леночка.

— Ага… Хотел сказать… Я ведь, знаешь, всё же экзамены за первый курс сдал! — безнадёжно махнул он рукой.