Эгоист

Он как будто знал, что с ней творится. Крепко обняв ее за плечи руками, упираясь локтями по обе стороны от нее, Уильям медленно вышел из нее, а потом так резко бросился вперед, что внутри нее взорвалось то самое напряжение, которое все это время скапливалось в ней. Шарлотта затаила дыхание, а в следующую секунду содрогнулась от накатившего на ее удовольствия, выдохнув его имя. Безумная волна прокатилась по всему телу, заставляя ее дрожать и продолжать шептать имя, которое она берегла в себя мучительно долгое время без право на то, что оно когда-нибудь достанется ей. Досталось, сейчас его имя, как и он сам принадлежали ей, и она не собиралась отдавать его никому, даже собственным страхам.

Познавая с ней высоты, какие никогда ему даже не приснились бы без нее, Уильям впервые испугался того, что должно было произойти. Такого с ним никогда не происходило, такого всепоглощающего желания быть с кем-то никогда не охватывало его. Никто никогда не вызывал в нем не только таких умопомрачительных чувств, но и бесконечной нежности. И беспредельной любви. И когда она сомкнулась вокруг него в таком же страстном порыве, в котором целовала его, Уильям понял, что больше не может. И взорвался в то же мгновение. Наслаждение, проползая по спине и ударяясь ему в голову, накрыло его с такой силой, что он едва не ослеп.

Отдавая ей всего себя без остатка, он рухнул на нее и прижался к ее губам своими, повторяя ее имя.

По лицу струилась испарина, сердце билось как сумасшедшее, а он не переставал обнимать и целовать Шарлотту, сознавая, что нашел свой рай.

Она перестала дрожать, но не переставала касаться его. Взяв его лицо в свои ладони, она невольно погладила его повлажневшие бакенбарды и поцеловала его в ответ. У него едва не перевернулось сердце, когда она пригладила его волосы и в который раз произнесла:

— Уильям.

Будто не могла отпустить его. Будто для нее не существовало никого, кроме него. Никого не только среди всех ее кавалеров, но и во всем мире.

Свечи погасли, тишина развеялась, вернув их к реальности. Реальность, которую они разделили друг с другом.

Уильям улегся рядом на здоровый бок, притянул ее к себе и снова заглянул ей в глаза. В темноте он плохо разглядел их выражение, но снова его охватила мука, которая начинала сводить его с ума.

— Пожалуйста, выбери меня, — прошептал он, не стараясь даже скрыть в голосе нотки мольбы. — Шарлотта, выбери меня.

Она ничего не сказала, спрятала лицо у него на груди и закрыла глаза, утонув в его объятиях.

Прежде Шарлотта была уверена, что это для него обычное дело, и, получив свое, он может спокойно уйти к другой. Она даже боялась подумать, что подобное можно разделить с другими.

Только теперь в ушах звучал не только тоненький голос собственного сердца, но и слова его сестры, которые породили в душе такую острую надежду, которую она не могла подавить, отчаянно желая верить в то, что это для него значит так же много, как и для нее. Отчаянно хотела верить в то, что нужна ему не на день или два. Нужна на всю оставшуюся жизнь.

Тем более после того, что случилось. Она не могла поверить, что можно касаться так кого-то, ничего не испытывая взамен. Касаться так, чтобы обрушить целые миры. Она не просто любила его.

Она выбрала его еще семь лет назад.

И ей не было никогда страшно так, как в это мгновение, потому что она уже принадлежала ему.

* * *

Шарлотта проснулась от того, что кто-то гладил ее по плечу. И едва не задохнулась, когда обнаружила, что лежит в постели под мягкой простыней рядом с Уильямом и… совершенно обнажена так же, как и он. Одна его волосатая нога лежала между ее ног, которую она обвела своими, тяжелая правая рука его покоилась на ее талию, другая служила подушкой ее голове. Они лежали на боку и прижимались друг к другу. Его дыхание касалось ее лба, как и губы, которыми он водил по ее лицу.

— Прости, что приходится будить тебя, — послышался его тихий, слегка даже хриплый голос. — Но как бы мне ни хотелось оставить тебя у себя, тебе нужно вернуться в дом, пока не заметили твое исчезновение. Скоро начнет светать.

Как она вернётся к реальности после всего, что было?

— Хорошо, — судорожно шепнула Шарлотта, на миг закрыв глаза, чтобы еще немного искупаться в тепле его объятий.

Уильям привлек ее к себе и приподнял ее лицо к себе за подбородок.

— Но только после этого.

Он поцеловал ее с такой удивительной бережливостью, с такой нежностью, что у нее запершило в горле. В его поцелуе не было страсти, только чувства и какое-то сокрушительное благоговение, от которой больно сжалось сердце.

Прижав руку к его щеке, она вернула ему поцелуй, уговаривая небеса дать ей силы покинуть этот рай.

Уильям вдруг улыбнулся и оторвался от нее.

— Не могу поверить, что мои бакенбарды тебе так сильно нравятся.

Она удивленно посмотрела на него.

— Что?

Он осторожно убрал с ее лица шелковистую прядь темно-золотистых волос.

— Ты всегда гладишь мои бакенбарды, когда касаешься меня.

— Разве?

Он ухмыльнулся.

— Постоянно.

Она притворно гневно нахмурилась.

— Если не перестанешь дразнить меня, я их сбрею.

Он прижал ее к себе еще теснее.