Эгоист

Сердце забилось еще быстрее, когда он стал приближаться. На нем было слишком много солнца, слишком трудно было смотреть на него.

Шарлотта отвернулась, прикусив губу.

— Мне… мне не спалось.

Он приблизился, опустился рядом с ней на траву и вытянул перед собой одну ногу. Другую сжал в колене, и опустил на него левую руку. Правой он оперся о землю и повернул лицо к ней.

И был так близко, что у нее мурашки побежали по спине.

— Перестань кусать губу, — глухо молвил он и вдруг улыбнулся. — Сердце моё, это выдает тебя.

Шарлотта задыхалась, сжимая побелевшими пальцами дневник.

— Я…

Господи, она даже говорить не могла!

Словно сжалившись над ней, он опустил взгляд на ее руки.

— Что читаешь?

И только тут Шарлотта застыла, даже слегка побледнев, потому что осознала, что все еще держит дневник. Который он никогда не должен был увидеть.

У нее снова задрожали руки. Лихорадочно соображая, что делать, она увидела тканевую сумку и быстро засунула под нее позор своего прошлого.

— Н-ничего… так просто… девичий роман.

Когда она повернулась к нему, взгляд Уильяма был задумчивым и даже недоверчивым.

— После ночи со мной ты встала ни свет ни заря и пришла сюда, чтобы почитать какой-то сентиментальный роман?

Господи! И как она могла забыть, что у него был не только острый ум. Что и она сама могла быть самой последней дурочкой на свете.

Только… его взгляд, упоминание о ночи… его близость… сбивали ее с мысли так, что она снова не смогла найти, что ответить.

Лишь только затаила дыхание, опустила голову и шепнула:

— Уильям.

Будто задыхалась.

И точно задохнулась, когда он подался вперед и коснулся своими губами ее губ. Ее тут же обдало жаром узнавания. Сердце сжалось от оглушительной любви к нему. Боже, она отдала бы все на свете, чтобы встречать так каждое утро. У нее не было ни сил, ни тем более желания отказать ему, отказаться от него. Подняв руку, она коснулась его щеки и вернула поцелуй, в котором едва не утонула.

Глаза его пылали, когда Уильям чуть отстранился от нее.

— Как ты? — спросил он, присев, а потом обонял ее и прижал к своей груди. — Как ты себя чувствуешь?

У нее порозовели даже кончики ужей, потому что Шарлотта увидела, как он посмотрел на них. Но ничего не могла поделать с собой. Оставалось всего несколько часов пребывания в этом раю, и, возможно, он навсегда исчезнет из ее жизни.

Опустив руки ему на грудь, Шарлотта взглянула на его идеально завязанный шейный платок, стараясь подавить муку в душе.

— Х-хорошо, — шепнула она, поигрывая пальцем кончиком шейного платка.

Он ближе притянул ее к себе.

— Нигде не болит?

Щеки ее стали пунцовыми. Чтобы хоть как-то побороть смущение, она решила подразнить его на его же манер.

— Не переживай, у меня уже всё зажило.

К ее полной неожиданности Уильям запрокинул голову и рассмеялся.

— Господи, сердце моё, ты прост неподражаема! Я говорил тебе об этом?

От щемящего счастья закружилась голова, когда она взглянула на него.

— Нет, еще нет.

Он склонил к ней голову. Не переставая улыбаться, Уильям сверкнул на нее своими дьявольски проникновенными, бархатистыми карими глазами и… И стал опускать ее на траву.

— Сейчас скажу.

Шарлотта замерла от страха.

— Что ты делаешь?

Их же могли заметить в любое мгновение.

Уильям не ответил и припал к ее губам таким пламенным поцелуем, что она позабыла обо всем на свете… Не обо всем.

— Я должен был это сделать, — пробормотал он, осыпая ее лицо жаркими поцелуями.

Легкий трепет прошелся по коже, обещая дорасти до умопомрачительно-острых ощущений, которые неумолимо охватывали ее. Дыхание обрывалось, и Шарлотта закрыла глаза, не в состоянии сдвинуться с места. Она была способна только на то, чтобы зарыть пальцы в его мягкие, густые волосы, согретые солнцем, чтобы хоть как-то удержать связь с реальностью. Чтобы удержать его в своих объятиях еще немного дольше.

— Уильям, пожалуйста, прекрати, — взмолилась она, почувствовав, как его губы прижимаются к ее шее. Спина непроизвольно выгнулась, когда он опустился сверху и обнял ее. — Пожалуйста… нас заметят.

Он не переставал целовать ее, захватывая ее настолько, что она уже не могла бороться с ним.

— Никто не имеет права мешать мне, когда я занимаюсь тобой.

Если он сейчас же не прекратит, ее унесет такой волной, что она не сможет вернуться в этот мир.

— Это нечестно! — всхлипнула Шарлотта, когда его ладонь легла ей на грудь.

Еще немного, и она сама притянет его к себе, отправив весь мир к черту.

Уильям вдруг замер, поднял голову и заглянул ей в глаза.

— Почему же, это как раз самая честная вещь на свете.

Солнце позади него заливало его всего таким золотисто-мерцающим светом, что он сиял словно сказочное видение. Ее пальцы всё ещё были в его волосах. Шарлотта вытащила их и коснулась его ушей. У него были слегка оттопыренные уши, но даже они…

— Даже уши у тебя красивые, — вдруг всхлипнула она.

Губы его тронула самодовольная, нахальная улыбка.

— Предлагаешь их отрезать? Или сбрить вместе с бакенбардами?

Она хотела поцеловать его, так сильно, что снова стала задыхаться. Так отчаянно, что готова была притянуть его к себе и…