Его Уязвимость

– Или... жизни и смерти?

Меня, скорее, на смерть ведут, связанную по рукам и ногам, но насколько близок он к истине я, конечно, не говорю.

Поднимается с корточек, мне помогает, проходится по комнате, рассматривает квартиру на предмет возможных изменений.

Федька у меня странноватый, способный фиксировать расположение любых предметов и замечать малейшие недочеты.

Фотографическая память. Он цифры запоминает так, словно ему в мозг вживили процессор.

Иногда я его совсем не понимаю. Он на своей волне, в своем мире.

– Предложение по работе у меня.  К нам новый босс на завод приехал, языка не знает и выбрал меня в помощницы.

Говорю твердо, по-деловому, утаиваю свое смятение и детали беседы с Димитрием.

Федька быстро разворачивается.

– Дела… Это что, тот миллиардер?! Имя еще странное – Димитрий.

– Ого, Елецкий, ты откуда знаешь? Я думала, что ты дальше компа своего ничего не видишь.

– Да у нас из утюгов уже новость эта прет, еще бы не знать! Ну че сказать, класс, английский твой пригодился, – пожимает мощными плечами, голос звучит безалаберно как-то, но глаза слишком прицельно рассматривают мою фигуру.

– Тебя вроде поздравлять надо, а ты выглядишь, как на поминки собралась.

Замолкает на секунду и руки на груди складывает, заставляя мышцы бугриться и проявляться.

Федька у меня красавец, совсем на ботаника не похож, может, потому что в детстве мама его в секцию айкидо отдала.

Да и он до недавних пор практиковал догмат – “В здоровом теле здоровый дух”. И частенько, когда особо сложная задачка не получалась, принимался отжиматься, ненужные мысли из головы выбивал тренировками.

И самое интересное, что после часовых силовых занятий по измождению собственного тела, подтягиваясь и делая жим лежа, он, оказывается, не переставая прикидывал решения.

Не раз видела, как, скинув мокрую футболку, Федор с вздутыми от напряжения, прорисованными на жилистой спине мышцами, с венами, которые разбухли на мощных руках, прокачивая кровь, садился за стол, не замечая ничего вокруг, принимался исписывать листы и, наконец, выводил правильный ответ.

Когда-то было так…

– Я спрашиваю, Елецкая, почему вид у тебя нерадостный?! – дожимает вопрос и глаза темнеют, злобу чувствую, она от него волнами пробивается.

Собираю волю в кулак.

– Не нерадостный, а шокированный, Федь. Это такая удача, такие возможности и оклад, что хоть в обморок падай! Я еще даже не осознала!

– Слишком шоколадно не бывает. В чем подвох, Кнопка?

– Ну, есть условие…

Присвистывает и плюхается на диван, закинув ногу на колено, разваливается вальяжно и кривит губы в ошеломительно порочной улыбке разгильдяя.

– А вот тут явно начинается самое интересное, да, Елецкая?

Удерживаюсь, чтобы не поморщиться. Брат проницателен, хитер и вообще еще та заноза…

– У Каца есть стандартный договор, свод правил. Один из пунктиков у магната в том, что его помощник должен работать двадцать четыре на семь. Скорее всего, я буду все время его сопровождать, учитывая, что языка он не знает, эта позиция становится незаменимой...

Присвистывает.

– Рабство вроде давно отменили, нет?!

– Прекрати ерничать! У Димитрия зарплата высокая предусмотрена для этой позиции, надеюсь, он останется в нашей глуши хоть на пару месяцев, тогда, считай, пару лет мы не будем ни в чем нуждаться. А еще…  в мой контракт входит также подпункт о проживании в его особняке.

Стоит этой фразе слететь с губ, брат сдвигает широкие брови, сжимает кулаки.

Я все сказала. Замолкаю.

По лицу Федора ничего не понять, он сверлит меня взглядом.

– Я так понимаю, что эту хрень ты уже подписала, так?!

Спрашивает сухо, пробегается по мне взглядом внимательно и цепко. Сейчас мне совсем не кажется, что я старшая, доминирует он. Брат всегда заместо мужчины в доме. Младшенький, но с характером.

– Да.

– Таким людям не отказывают, так, Елецкая?!

– Федь, это работа и для меня большая удача… – опять повторяю, убеждая брата в правильности своего выбора.

Ради него я на все пойду. Федя даже не подозревает, какие ножи заточены против нас, да и если открыть все, никогда не примет от меня того, на что я соглашаюсь. Зная его, дров наломает, как пить дать.

А что может один безродный парень против людей, на стороне которых власть и деньги?!

Да будь он хоть сто раз гением, шансов нет…

– Это мое решение, Федор. Меня никто ни к чему не принуждает. Руководитель попался эксцентричный, но у миллиардеров свои критерии ведения дел.

Поверь мне, Федь. Не спрашивай ни о чем. Не нужно… я сама толком ничего не знаю, просто предчувствую, что попала в мясорубку и ножи уже пришли в действие…

Внутренне кричу и, видимо, мое обращение доходит, потому что брат хлопает ладонями по коленям.

– Лады, только ты одна не поедешь, – кивает строго, – вместе будем. Черт его знает, какие там заскоки. Пригляжу, чтобы он не сильно на тебя зарился.