Его пульс

— Ладно, ты не хочешь говорить, не хочешь есть и пить, не хочешь…ничего в общем ты не хочешь, но послушать меня ты обязана, — голос сорвался и она слишком тихо прошептала. — Подумай о нем хотя бы…каково ему будет увидеть тебя такой по приезду? Я не адвокат, но нельзя так поступать с человеком, который воздвигает тебя на алтарь.

Болезненный спазм в области сердца снова дал о себе знать. Каково? Больно, как и мне, но я не могу ничего не поделать.

Я закрывала глаза и видела последний видеозвонок, слышала взрыв и запах горелой кожи, въевшийся в меня изнутри. Столько часов провела в ванной, лишь бы содрать с себя этот запах, но никак, все еще слышно. Противно до кончиков пальцев даже смотреть на себя в зеркало.

— Пожалуйста, просто подумай о себе и о нем, мертвых не вернуть, ты таким поведением никому легче не сделаешь.

Думала ли я об этом? Вероятно. Но также думала о том, что я убийца, убила своих родителей и мирно себе спала, пока они задыхались от дыма и пока яркое пламя не испепелило их тела. Смогла бы я увидеть их? Когда похороны? Как сообщить это…бабушке?

— Я понимаю, что тебе больно…Черт, да я понимаю, как это, когда погибают твои родные, но Аня, у тебя есть люди, способные подхватить. Ты не упадешь на землю, разбиваясь насмерть о бетонные плиты безразличия.

Маша осторожно взяла мое лицо в ладони, и я чуть ли не впервые за эти пару дней смотрела осознанно прямо и видела все ту же бесконечную боль потери близких, как видела каждый раз в зеркале, глядя в свои уже мертвые глаза.

— Время лечит, все наладится обязательно. Верь в себя и в него.

В него я верила, как ни в кого в этом мире, а вот себя уже потеряла. И как выбраться из порочного круга мыслей, где фигурировала в роли палача, не знала. Но страшнее всего было другое — я не хотела выбираться из зыбучих песков, а покорно склонила голову.

И прямо сейчас решение пришло ярко и оглушающе больно, я заплакала впервые за эти дни, обнимая Машу как спасательный круг в штормящем море на глубине.

Я не могла справиться с этим.

Не хотела. Чувство вины тяжелой глыбой давило на грудь. Не верила в то, что теперь смогла бы жить как раньше. Как раньше что? Радоваться и быть счастливой. А если я не заслужила это счастье. Что если… не заслужила такого человека, как Боря?

Мысли калейдоскопом крутились в черепной коробке, когда я услышала:

— Вы замечательная пара, и вам обоим станет легче со временем.

Были. Мы недолго были такой парой. Он в отличие от меня сделал все от себя зависящее, чтобы спасти сестру, он лучший человек из всех, что я знала. А я нет.

Глава 27 — Борис

Как только тяжелые металлические двери захлопнулись за нами, я смог наконец-то рационально мыслить…если в данном случае это было возможно в принципе.

Испуганная и побледневшая явно от шока девушка замерла посреди комнаты, пока я расстегивал рубашку Феди и искал ранение. Зацепило по касательной осколком руку, но вот живот не нравился. Пулевое. Нехорошее пулевое и, даже глядя издалека опытным глазом, мог с уверенностью сказать, что времени у нас не было.

Вдруг снизошло озарения, что не слышно ни звука, мы были…в бункере? Хоть и внутреннее убранство комнаты не было таким богатым, как весь дом, но назвать это помещение бункером язык не поворачивался.

— Будет…жить? — хриплый голосок достиг уха.

— Ты бы предпочла, чтобы он умер? — повернулся и посмотрел на испуганного зайца, иначе ее просто назвать невозможно.

Мелания встрепенулась, словно я сказал действительно что-то оскорбительное и упрямо закусила губу. Ответа не последовало, но по взволнованному взгляду, не отпускавшему Федю и мои манипуляции над ним, я мог понять, что зла она Бродяге точно не желала. Скорее наоборот.

— Неси аптечку. У нас тут сотрясение скорее всего и пуля навылет. Бинтуем и приводим в чувства. Быстро! — осторожно нащупал глубокую ссадину на затылке. Приложился так приложился.

Девчонка подскочила и умчалась в сторону огромного шкафа. Хаотичные движения рук наводили тоску, я привык к сдержанности в таких моментах, но, с другой стороны, мы не в оперблоке, а она не ассистент.

— Вот, — кинула под ноги и зажмурилась, стоило ей увидеть мою перепачканную рубашку.

— Боишься крови? Отвернись.

Как по щелчку пальцев уже позеленевшая от увиденной картины девушка сделала то, что я сказал. Послушно и безропотно. Но тяжелое дыхание и ощутимая трусячка рук слишком отвлекала.

Запах спирта быстро распространился по комнате вместе с удушающим металлическим ароматом крови. Мой нос давно привык к такому.

— Насколько тут безопасно? — надо уходить в любом случае, тем более, что дальше события могли бы развиться более чем серьёзно.

Внимательно осмотрел окровавленную руку. Ну и, блядь, задет крупный сосуд, тут бы в больницу! Что за чертова удача настигает нас каждый раз?!

— Здесь…безопасно, зайти можно только благодаря этому, — вытянула из-за спины маленькую карту, — я узнала только сегодня…