Его пульс

Прижался губами к моим и начал поглощать мое сбивчивое дыхание. Я потеряла рассудок окончательно и цеплялась за Борю как за единственный в мире волосок к спасению. Безумная мертвая петля цепко давила из меня жизнь без него, с ним же — я дышала как под кислородной маской. Остервенело и алчно вдыхала спасительный воздух.

— Я не заслуживаю тебя, — оторвалась от манящих губ и проговорила, глядя прямо в глаза.

— В тебе говорит боль, милая. Слишком хорошо знаю, — сжал мое лицо в широких ладонях. — Ты лучше, чем ты думаешь, и чтобы сейчас не происходило, не позводяй навязчивым мыслям убить этот прекрасный цветок в твоей душе. Иначе я украду тебя и помещу под стеклянную пробу. Как чудовище буду охранять самое дорогое что есть.

Болезненно-нежный поцелуй утонул в соленых слезах, сладкая нежность и горькая печаль окружили наши тела. Мне нужна была эта нежность, мне нужна была эта печаль, чтобы понять, что все еще жива. Боря сжимал меня в обьятиях и за считанные секунды оставил без одежды.

Возбуждённая грудь столкнулась с холодным воздухом. Лёд и пламя. Две невозможные составляющие в одном флаконе. Тысячи мелких мурашек прокатились по телу, волоски встали дыбом в предвкушении близости.

— Иди ко мне, — перетянул на колени, утыкаясь лицом в мою грудь. Ему нравится эта позиция, мне тоже. Казалось бы, что так я контролировала все, но на самом деле я не контролировала даже себя.

Боря приспустил штаны и освободил налитый член от оков боксеров. Пульсирующая горячая плоть соприкоснулась с холодной кожей, вызывая трепет до основания. Несмело коснулась набухшей головки и большим пальцем размазала выступившую влагу.

Мужчина громко выдохнул и двинул бедрами, показывая как ему было бы хорошо. Вся покрылась румянцем, хоть и не в первый раз же!

— Обхвати его, не бойся.

Мысли отключились, были только мы в маленькой комнатушке на окраине города вдали от всяких проблем. Измерение сузилось до пределов мужественного тела, вызывающего мое безумие.

Неуверенно коснулась налитой плоти и провела вверх-вниз. Боря зашипел, откидывая голову назад, а затем прижался к моей шее, прикусывая зубами нежную кожу мочки уха.

Не было ничего более важного, чем мы в этот самый момент. Казалось, что если я прямо сейчас не освобожусь от напряжения в возбужденных складках, то умру на месте.

Вожделение во всем теле достигло своего предела, когда я продолжала сжимать массивный член, укрытый тонкой сеточкой вен. Красивый. Хотя мне и не с чем сравнивать.

— Хватит, я не могу сдерживаться.

В следующий миг в один рывок насадил меня на себя. От удовольствия, граничащего с болью, я прикрыла глаза, громко закричав. Движения резкие и одержимые, нетерпеливые. Оба дорвались, нежности тут не было и близко.

— Ох, пожалуйста, — изогнулась дугой и ощутила, как шершавые губы Бори коснулись соска. — Ах, — нечленораздельные выкрики. Не стыдно. Вцепилась руками в широкие плечи, и от очередного толчка сильно впилась в кожу ногтями, пытаясь не откинуться на спину.

— Тш, тихонечко, Маша за стенкой, — резко притянул меня за волосы, тяжело дыша в шею. От того, что меня могли услышать, ощутила еще большее возбуждение. Поразительно.

Я рвано дышала и с трудом могла осознать реальность, когда Боря резко перекинул меня на кровать, перехватил ноги и закинул к себе на плечи.

Неземное наслаждение пронзило тело, от глубоких и резких фрикций мой мозг затуманился окончательно. Внутренняя агония распространилась по венам.

Боря сильно сжимал мои бедра и вколачивался как одержимый. Спустя мгновения резко отпустил и вышел, наклонившись к губами, провел языком вдоль ранок на воспаленной плоти. Печет. Но боль может быть приятной.

Я жадно всматривалась в родные черты лица и губами ловила малейшие эмоции, водила ранеными губами по едва заметным морщинкам у глаз, шраму у неровной брови. Взмах длинных ресниц щекотал нежную кожу.

— Все хорошо? — даже сейчас волновался за меня.

Лишь кивнула и сама потянулась к губам, а ногами обхватила массивные бедра, притягиваясь теплым местечком к твердому члену.

Боря тяжело выдохнул и медленно, сантиметр за сантиметром начал входить в меня. Мучительно медленно вошел, и так же неторопливо вышел. Руками цеплял возбужденные соски, а губы никак не оставляли мой и без того истерзаный рот.

Толчок, укус в шею, еще толчок, и вот уже безумное возбуждение внизу живота нашло свое освобождение. Одновременно со мной кончил, притянув меня за ягодицы резко к себе. Обхватила его руками и ногами с такой силой, что даже если бы он захотел выйти, то не смог бы. Заключила в тиски.

— Я не дам тебе разбиться. Никогда, — прошептал и поцеловал в лоб. А затем, не выходя из меня, перевернулся на спину, опуская мое расслабленное тело сверху. Веки потяжелели и способность разговаривать отключилась. Мы стали единым целым на всех возможных уровнях этой бренной жизни.

И только в таком состоянии могли напитывать внутренней силой друг друга.

И где-то там приятная нега окружила мое тело, плывущее в мире приятных снов.

С ним я спала без кошмаров.

С ним я жила.

Глава 29