Единое ничто. Эволюция мышления от древности до наших дней

Почему мы говорим о контингентноcти? Поводом послужила замечательная рецензия А.В.Маркова на нашу книгу «Каузальный дуализм» под собственным изящным названием «Не-пустые небеса дуализма»[61]. В рецензии Марков справедливо замечает, что ключевая тема для «Каузального дуализма» – проблема случайности. Однако в этом контексте он отмечает, что имело бы смысл использовать понятие «контингентность» как более удачное и отвечающее задаче. И если с некоторыми частными положениями рецензии Маркова мы готовы согласиться, то этот момент выявил не только глубокое разногласие, но и тему, которая достойна целого ответа, а возможно, и отдельной большой работы.

Автор рецензии выступил с весьма доброжелательной целью: выявить сильные стороны, а также неточности в тексте и в мысли автора, скорректировать направление дальнейших исследований, которые, вероятно, показались ему этого заслуживающими. Однако с такой критикой иметь дело значительно сложнее. Вместо ожидаемых «разоблачений» со стороны аналитического крыла, или так называемых материалистов, мы получили критику нашего плюрализма со стороны представителя культурно-исторического блока, признающего как минимум методологический плюрализм. Как говорится, пришла беда откуда не ждали. РецензияА.В.Маркова ставит куда более тонкие и системные вопросы перед каузальным дуализмом, чем могли бы поставить явные оппоненты.

Понятие «контингентность» как предмет для разногласия здесь возникает вовсе не случайно. Марков также отмечает, что данное противоречие появляется именно в том месте книги, которую он называет ядром, то есть там, где, собственно, формулируется подход каузального дуализма. Он пишет: «Но можно иметь, например, сетевые свойства, быть ячейкой в какой-то сети или иметь контингентные свойства, скажем, самому (самой) быть шансом для чего-то, самому (самой) выпасть для того, чтобы что-то было или что-то стало возможным, и тогда ты не имеешь каузального свойства, но остаёшься возможностью. <…> Как нам кажется, поэтому далее в попытках автора оспорить идею контингентноcти и проявляются недоразумения, простительные при споре с какой-то одной концепцией, но не в ядре книги»[62].

Важно заметить, что понятие «контингентность» не случайно и для той большой методологической школы, которую, вероятно, представляет Марков. Речь идёт о современной культурно-исторической традиции, которая обратила свой взор и на природу и стала пониматься широко, в частности, благодаря работам Курта Хюбнера, Пола Фейерабенда, Уилларда Куайна и др. В «Новой философской энциклопедии» сказано про К.Хюбнера: «Историческая философия науки перерастает, т. о., свои дисциплинарные границы и становится общей культурно-исторической теорией познания»[63].

При этом для Хюбнера понятие «контингентность» оказывается весьма важным по многим основаниям, и одно из них – это собственно контингентность методов познания, или эпистемологический плюрализм, в связи с которым он делает вывод, что наука (естественная и точная) не обладает безграничным правом на то, чтобы считаться единственным надёжным источником знания. Выводы естественных наук контингенты, что лишает их приоритета над методами, скажем, культурно-исторических и других исследований. Поэтому для Хюбнера контингентность – это схема введения нефизических методов познания наравне с физическими, вследствие чего он говорит о контингентных онтологиях.

В работе «О понятии “контингентность” – новом понятии в философском лексиконе» М.Ю.Кречетова пишет: «В другом контексте тематизация понятия “контингентность” у К.Хюбнера происходит через фиксацию факта существования исторически различных онтологий. Этот факт не поддаётся никакой нейтрализации, и все существовавшие до сих пор попытки его нейтрализации и “спасения” от этой ситуации не представляются убедительными. Альтернативность онтологии указывает на их контингентность»[64].

Основные антисциентистские положения Хюбнер излагает в книге «Критика научного разума», которая написана одновременно и под влиянием созвучной книги Канта, и вопреки его сциентизму. В том ключе, в котором Хюбнер понимает и преподносит идею контингентноcти, она фактически перекликается с темой онтологической относительности Куайна.

Хюбнер пишет: «Становится очевидно, что в базисных предложениях не выражаются чистые факты и они не основаны на чистых фактах; базисные предложения не могут считаться теоретически нейтральным основанием какой-либо теории; базисные предложения сами являются теоретическими, их смысл определяется интерпретацией, они существенно зависят от принимаемых решений»[65].