Эдера 2

Положив запечатанный конверт во внутренний карман пиджака, Отторино, довольный собой, взял со стола кусок черствого хлеба, вышел на палубу и, облокотившись о поручень, принялся кормить чаек...

Второй экземпляр ксерокопии лежал у Отторино в кармане — он еще и сам не знал, для чего он сможет ему понадобиться, и в библиотеке сделал его так, на всякий случай, руководствуясь, видимо, старым правилом — запас беды не чинит.

Выслушав Андреа (а на этот раз он ничего не утаил от Манетти), сыщик произнес:

— Пока для меня очевидно одно...

— Что?

— Тебя просто подставили...

— Подставили?

Манетти уверенно закивал в ответ.

Для меня это очевидно.

Андреа посмотрел на своего приятеля с явным недоверием и спросил:

— Но для чего?

— Понятия не имею.

— Я тоже...

— Может быть — Росси?

— Скорей всего... Больше некому.

Немного помолчав, сыщик неожиданно произнес:

— Вот что, думаю, что тебе придется еще раз прибегнуть к моей помощи...

— То есть?

— Эту историю надо распутать до конца...

— Ты думаешь?

— Да просто уверен. Во-первых, тут очень много загадок — во всяком случае, куда больше, чем разгадок. Во-вторых, у человека, который подставил тебя, остается в запасе ход, притом — страшный...

— Имеешь в виду фотографию в газете?

— Именно. Ведь он не успокоится на том, что тебе удалось благополучно избежать долгих и томительных лет в тюрьме, да еще — под чужим именем...

— Спасибо синьору дель Веспиньяни, — произнес Андреа с чувством, — если бы не он...

Манетти закивал головой.

— Да, да...

— А я заметил, что граф не понравился тебе.

— Знаешь — ты очень наблюдателен.

Андреа нахмурился — ему было неприятно, когда один человек, которого он любил и уважал, нелестно характеризовал какого-нибудь его другого друга.

— Вот как?

Манетти пожал плечами и произнес:

— Слушай, нравится он мне или нет — это мое частное дело...

— Но...

— Давай лучше не будем об этом.

— Но я не могу понять, чем не понравился тебе синьор дель Веспиньяни?

Неожиданно улыбнувшись, сыщик произнес:

— Честно говоря, я и сам не знаю, почему так происходит...

— Ведь если бы не он...

— Знаю, знаю, ты бы давно уже сидел в тюрьме... — сыщик, усевшись поудобней, посмотрел на Андреа с немалым любопытством и спросил: — Кстати, а почему ты не сослался на меня?

— Когда?

— Когда попал в тюрьму.

— Не хотел тебя беспокоить... А кроме того — эти обстоятельства, при которых меня задержали под именем Барцини... Это ведь такой стыд!

— Очень зря. Ты ведь знаешь, как я люблю тебя и Эдеру... Я бы мигом отложил все дела и примчался бы на Сицилию, в Палермо...

— Насколько я понимаю, ты собрался туда теперь?

— В Палермо?

— Да. Кстати, ты помнишь, где именно находится тот самый ресторанчик, в котором ты сидел с Росси?

— Как же — отлично помню. Называется он, если я не ошибаюсь, «Эспланада», и находится... В общем, думаю, тебе будет достаточно одного только названия.

— А та... ну, девица, — произнес сыщик, не желая резать слух собеседника словом «проститутка», — та девица — как она выглядит?

— Честно говоря, уже не помню, — Андреа залился краской стыда, будто бы он действительно был в чем-то виноват, — но из газеты я выяснил, что ее кличка — «лошадка».

— Наверное, она получила ее за выносливость, — пошутил Манетти, — как же, как же — все-таки портовый район Палермо...

Андреа смотрел на сыщика во все глаза.

— Ты... Ты что — действительно собираешься туда отправиться?

— Именно это я и собираюсь сделать,— ответствовал сыщик.— И как можно быстрее...

— Когда?

— Завтра утром.

Андреа, немного поразмыслив, спросил:

— Может быть, ты посоветуешь, что мне делать?

— То есть?

— Ну, этот самый человек, который подставил меня... Росси или кто-нибудь другой.

— И что же?

— Ведь он в любой момент сможет сделать так, чтобы ту проклятую фотографию репортера увидела Эдера.

Лицо сыщика помрачнело.

— Да, пожалуй, ты прав...

— Так как мне теперь быть? О, если это произойдет, Эдера просто не перенесет потрясения! Она мне верит, и решит, что я ее обманываю, что я все время ее обманывал ... Только, только не это!

После непродолжительной, но весьма выразительной паузы Манетти посоветовал:

— Думаю, будет лучше, если ты сам расскажешь обо всем своей жене...

Андреа вскочил.

— Я?

— Да, ты...

— Но зачем?

— Чтобы опередить удар... Я на все сто процентов уверен, что тот человек, который подставил тебя, этим не ограничится... Кстати, а можно ли мне поговорить с Росси?

Андреа вяло пожал плечами.

— Наверное...

— Он на «Ливидонии»?

— Наверняка.

Манетти поднялся со своего места, прошелся по комнате и вновь уселся в кресло.

— Так что ты скажешь?

— О том, чтобы поговорить с Эдерой?

— Вот именно... Если не хочешь, то давай с ней я поговорю... — предложил сыщик.

— Нет, наверное, ты все-таки прав... — задумчиво произнес Андреа. — Надо будет мне ей рассказать, как оно все и было. Но как?

— Этого я тебе сказать не могу,— ответствовал Манетти, — во всяком случае, ты лучше знаешь свою жену. Единственный совет, который я могу тебе дать, как старший, будет таков: ничего не утаивай, говори все так, как оно и было на самом деле...