Эдера

— Мы действительно должны это сделать как можно быстрее, потому что на днях я и отец уедем в Канаду. Поездку отложить никак нельзя, а я должен быть уверенным, что ты здесь хоть относительно спокойна.

— Андреа, я всё равно буду скучать по тебе, так стоит ли торопиться со свадьбой? — Эдера огорчилась из-за предстоящей разлуки, и всё остальное казалось ей несущественным.

— Любимая, дорогая, послушай меня, — боясь обидеть Эдеру, Андреа старался подыскать наиболее точные слова. — Мы оба видим, что приходится переживать Чинции… Она держится молодцом, но всё же… Я знаю, ты мне веришь, но когда я буду далеко… Словом, я хочу, чтобы ты ни на минуту не усомнилась во мне! Чтоб не чувствовала себя одинокой. К сожалению, пока мама в больнице, нельзя устроить настоящую свадьбу. Но мы зарегистрируем наш брак, и пусть это некоторое время будет тайной для всех.

— И Чинции не скажем? — испугалась Эдера.

— Чинции скажем! — рассмеялся Андреа. — Может, она согласится пойти к нам в свидетели, как ты думаешь?

— Ну, если хорошенько попросить… — поддержала шутку Эдера. — А твой отец? А Валерио? Почему бы не сказать им?

— Я… не хочу обижать маму, — признался Андреа. — Пусть уж лучше все они будут в равных условиях.

— Андреа, а ты не рассердишься, если я всё-таки доверю нашу тайну матушке Марте? — Эдера просительно взглянула на Андреа. — Пойми, мне очень хочется её порадовать.

— Конечно, конечно! Тайной это должно оставаться только для моей семьи. Так уж получилось, прости.

Прежде чем предстать перед Мартой, Эдера предложила своему суженому помолиться в часовне.

— Извини, — ответил Андреа, — но я думаю, что не умею этого делать как следует. В детстве Матильда водила меня на мессы и к причастию, а потом…

— Но разве, ты не знаешь, ни одной молитвы, хотя бы «Пресвятая Дева Мария…»? — огорчилась Эдера.

— Да, кажется, это единственная молитва, какую я помню.

Какое-то время они постояли перед иконой, повторяя про себя сокровенные слова молитвы, а когда вышли во двор, Андреа, преодолевая смущение, произнёс:

— Знаешь, я сказал Ему, что буду любить тебя всю жизнь, и просил благословить нашу любовь.

— Я… тоже, — тихо произнесла Эдера.

— Ты шутишь? — не поверил ей Андреа.

— Нет. А ты?

— Я говорил серьёзно.

Марта очень обрадовалась гостям, по затем известие о беременности так её потрясло, что она словно и не услышала о намерении молодых пожениться.

— Боже мой! Этого я боялась больше всего! А что скажут твои родители? — обратилась она к Андреа, и тому пришлось заново объяснять Марте суть происходившего.

— Ну, хорошо, пусть всё будет так, как вы решили, — произнесла, наконец, Марта. — Однако я надеюсь увидеть вас обвенчанными перед алтарём… А теперь подойди сюда, бесстыдница, — Марта перекрестила Эдеру. — Чудо материнства свершилось в тебе, и в постоянных заботах о ребёнке ты должна показать себя достойной этой благодати.

— Преподобная матушка! — взволнованно произнесла Эдера.

— «Преподобная матушка», — передразнила её Марта. — Ты можешь называть меня также преподобной бабушкой! Алло! — Марта сняла трубку телефона. — Ну вот, ещё одна! — обернулась она к Эдере: — Поедем скорее, Чинция рожает!

Подоспели они вовремя: у Чинции действительно начались схватки, хотя она была ещё только на седьмом месяце беременности.

— Ничего, я тоже родилась на седьмом месяце. Мы любознательные, нам не нравится ждать, — изо всех сил бодрилась Чинция по дороге в клинику.

Но в палате, когда схватки усилились, она с болью и отчаянием посмотрела на Марту:

— Вы простите меня за то, что я грешница?

— Не бывает грешных матерей, — ответила Марта.

А Чинция уже обращалась к Эдере:

— Если со мной что-нибудь случится, то, пожалуйста, позаботься об этой крошке. Расскажи ей, какой я была, как любила её, как хотела, чтобы она появилась.

— Не плачь, детка, всё будет хорошо, — успокаивала Чинцию Марта. — А ты позвонила родителям?

— Нет. Такое известие убьёт их.

— Девочка, ты говоришь глупости! — строго сказала Марта. — Надо сейчас же известить твою маму. Вот телефон: звони!

— Я не могу. Пусть Эдера с нею поговорит.

— Хорошо, — согласилась Эдера. — Только я сделаю это не здесь, а в холле.

Ответный звонок раздался, когда роды закончились, маленькую Эдеру унесли в палату для новорождённых, а Чинция даже успела немного поспать.

— Алло, мамочка! — обрадовалась Чинция.

— Доченька, что с тобой случилось? — взволнованно говорила мать. — Как ты себя чувствуешь? Скажи хоть что-нибудь!

— Мама, мамочка, не беспокойся, всё обошлось как нельзя лучше!

— Чинция, ты попала в аварию? Признайся! — настаивала ничего не понимающая мать.

— Но разве Эдера тебе не объяснила? — удивилась Чинция.

— Нет, она сказала, что у тебя всё хорошо, но ты сейчас в клинике, и просила позвонить по этому номеру часа через три. Я еле дождалась, когда можно будет услышать твой голос!

— Мамочка! Не волнуйся. У меня родилась дочка! — неожиданно для себя выпалила Чинция. — Мама! Ты слышишь меня? Почему молчишь?

— Да, я слышу, — не совсем твёрдо ответила мать. — Ты сказала: «дочка»? Я правильно поняла?