Эдера

— Но мы ведь не можем допустить, чтоб они поженились! Неужели нельзя ничего придумать?

— Единственное, что ты можешь сделать, — грустно произнесла Клаудия, — это не мешать им. Так ты сможешь сохранить то, чего уже никогда не получу я: любовь Андреа!

— Сумасшедшая! Не думала, что ты так скоро сломаешься. Но я поклялась уничтожить самозванку и сделаю это!

От Клаудии Леона поехала в парикмахерскую: что бы там ни было, а сегодня вечером она должна великолепно выглядеть, чтобы рядом с нею продавщица почувствовала себя ничтожеством.

Как на зло, мастер, у которого всегда причёсывалась Леона, заболел, а заменившая его парикмахерша казалась неловкой и не по чину заносчивой. Несколько раз Леона заставляла её заново причёсывать уже уложенные волосы, затем позвала другого мастера — мужчину.

— Эта девица меня изуродовала!

— Не волнуйтесь, синьора Сатти, — отвечал старший парикмахер. — Вы наша давняя, уважаемая клиентка, и мы сделаем всё, что вы хотите.

— Как же много развелось подобных нахалок, — не унималась Леона. — И все похожи друг на дружку как близнецы. Сейчас мне предстоит встреча с ещё одной такой же.

— Успокойтесь, синьора Сатти, — приговаривал парикмахер, причёсывая Леону. — Посмотрите, это вас устроит?

— Нет, они все сговорились надо мной издеваться! — закричала Леона и, неожиданно сорвавшись с места, бросилась вон из парикмахерской.

На улице она расталкивала прохожих, пробираясь к своей машине. Затем включила предельную скорость и помчалась, не реагируя на светофоры. Какая-то сила вынесла машину на тротуар, ударила её о стену многоэтажного дома. Леона не успела даже вскрикнуть…

А тем временем Валерио и Серджио развлекали гостью, не скрывая своих восторгов по поводу выбора Андреа. Матильда сообщила, что ужин давно готов, и тоже приветливо улыбнулась Эдере.

— Поздравляю тебя! — обрадовался Андреа. — Сейчас ты выдержала главный экзамен: понравилась Матильде.

Леоны же всё не было, и мужчины, не сговариваясь, подумали, что она, таким образом, решила выразить свой протест.

— Извини, мама почему-то задерживается, — сказал Андреа. — Подождём ещё немного?

Но тут прозвучал звонок из полиции…

Переломы оказались не очень опасными, однако врачей беспокоило тяжёлое депрессивное состояние, в котором находилась их пациентка. Андреа и Серджио не отходили от Леоны ни на шаг, и, казалось, она смотрела на них с любовью и благодарностью, словно вычеркнув из памяти все неурядицы последних дней.

— Скоро мы сможем увезти тебя отсюда, — сказал как-то Серджио, желая подбодрить жену.

— Я не хочу возвращаться домой, — заявила Леона. — Здесь меня все любят гораздо больше.

— Ты просто устала, — отвечал на это Серджио.

Но время шло, а настроение Леоны не менялось: она по-прежнему не собиралась домой.

— Папа, ты не находишь, что у мамы… помутился рассудок? — тревожился Андреа. — Ведь даже та авария — отнюдь не случайность. Иногда мне кажется, мама нарочно направила машину в стену, чтобы досадить Эдере, наказать меня!

— Боюсь, ты преувеличиваешь, — успокаивал сына Серджио, а сам думал, в общем, о том же.

Строительство дома близилось к завершению, большинство комнат уже было обставлено мебелью, и Эдера пригласила Марту — показать своё будущее жилище.

— Здесь всё замечательно! Я рада за тебя, доченька, — Марта обняла воспитанницу. — А знаешь, в доме моего отца есть красивый старинный ковёр. Думаю, он хорошо сюда впишется.

— Матушка… — смутилась Эдера.

— Не обижай меня. Я тоже хочу подарить тебе что-нибудь к свадьбе. Давай мы вместе сходим в мой дом, и ты возьмёшь оттуда всё, что тебе понравится. Эти вещи уже много лет пылятся без всякой пользы, а здесь они смогут тебе послужить. Но расскажи, как встретила тебя семья Андреа.

— Я была там недолго, однако Валерио и Серджио показались мне людьми очень приятными, открытыми. Серджио был более сдержан: наверное, предчувствовал что-то неладное. А Валерио так и светился доброжелательностью, всё время шутил, говорил, что влюбился в меня с первого взгляда.

— Я его понимаю, — заметила Марта. — В тебя нельзя не влюбиться. Даст Бог, и мать Андреа после болезни станет помягче.

— Ох, не знаю, — вздохнула Эдера, — сможет ли она когда-нибудь принять меня сердцем. Боюсь, что нет. Андреа приходит из больницы всегда грустным и неразговорчивым. По-моему, она продолжает его мучить из-за меня.

Эдера хотела поделиться с Мартой ещё одной важной новостью, но в какой-то момент передумала: «Первым это должен услышать Андреа».

О своей беременности она сама узнала только сегодня, и ей стоило большого труда скрывать это даже от Чинции, дожидаясь прихода Андреа.

— Я счастливейший человек в мире! — подхватив на руки Эдеру, закричал Андреа.

— Отпусти, сумасшедший! — смеясь, говорила Эдера. — Ты забыл, что ко мне теперь следует прикасаться очень осторожно.

— Да, теперь тебя надо носить только на руках, что я и делаю.

— Но отпусти, я скажу, наконец, обо всём Чинции…

— Нет! Сначала мы поженимся!.. Сейчас же!.. Немедленно! — восклицал Андреа, осыпая Эдеру поцелуями.

Затем, немного отдышавшись, он продолжил уже вполне серьёзно: