Джессика

Впрочем, если он услышит мотор, заметит фары машины или свет фонаря, то просто сойдет с дороги и спрячется среди деревьев — вряд ли патрульный его заметит… Эти деревья, еще более темные, чем мрак прямо по курсу, едва угадывались по бокам аллеи — но все же позволяли держаться посередине асфальта и не сбиваться с дороги. Время от времени из зарослей доносился шорох, но Малколм не вздрагивал испуганно, понимая, что это какая-то мелкая ночная живность, а вовсе не прячущиеся в засаде маньяки. Мысль о маньяках, впрочем, заставила Малколма вновь задуматься об обстоятельствах смерти Джессики. «Не все люди заслуживают помощи…» Что, если это был не несчастный случай, а убийство?! Может быть, даже в этом парке, где она, по всей видимости, любила бывать… Малколм почувствовал, как сжимаются его кулаки. Мысль о том, что Джессика не просто погибла, что она могла стать жертвой насилия, была особенно нестерпима.

Это был просто сон, напомнил себе Малколм. Весь разговор с Джессикой — не более чем игра его подсознания, возможно — всего лишь реакция на проникшее сквозь сон чувство холода… Но теперь он может это проверить, не так ли? Не так уж трудно найти списки студентов медицинского факультета за 2006 год — собственно, само название Facebook происходит именно от таких списков. И сведения о том, страдает ли некий Теодор Сильвер церебральным параличом, тоже могут отыскаться в открытом доступе. Скорее всего, у «умного и способного парня» есть свой блог, и он, как и многие инвалиды, не позволившие недугу себя сломать, не делает тайны из своей болезни… Кстати, сидевший на скамейке парень, очевидно, все-таки не Тед. Он явно пришел и ушел на своих ногах.

Если только все это правда, конечно, еще раз напомнил себе Малколм.

Однако к тому времени, когда он добрался, наконец, до своей комнаты, ему было не до поисков в интернете. Было слишком поздно, и Малколму хотелось лишь завалиться в кровать под теплое одеяло — словно он и не проспал перед этим несколько часов в парке (впрочем, сон на холоде в неудобной позе вряд ли можно было назвать полноценным отдыхом). Так что он тихо разделся и лег, стараясь не разбудить Рика.

На следующее утро первою парой вновь был матан; профессор, должно быть, был идейным «жаворонком», раз испросил себе такое расписание — в отличие, разумеется, от большинства студентов. Но как раз Малколм на этот раз хорошо выспался. Тем не менее, ему недолго удавалось сосредоточиваться на математическом анализе. До него только сейчас по-настоящему дошел смысл мыслей, которые в темноте и холоде ночного парка казались вполне естественными. Но в том-то и дело, что термин «естественное» был тут, возможно, не вполне уместен. Ведь если сведения, которые сообщила ему во сне Джессика — и которые он не мог узнать никаким материалистическим путем — подтвердятся, то это значит, что…

Малколм никогда не верил в призраков и загробный мир. Но он знал также, что настоящий ученый не имеет права отмахиваться от фактов, какими бы невероятными они ни были.

«Это еще никакие не факты», — возразил он сам себе.

«Но ты можешь их проверить».

«Даже и пробовать не стану. С одной стороны, этого просто не может быть. А с другой — это может оказаться просто случайным совпадением. У нас тут не так уж много факультетов — почему бы Джессике не учиться именно на медицинском? Совершенно естественное предположение, что девушка с такой улыбкой мечтала помогать другим… И даже ДЦП — не настолько невероятно редкое заболевание, чтобы делать из совпадения фундаментальные выводы. А может, все это вообще не подтвердится…»

«Ну так проверь. Или боишься?»

Но дело было не в том, что он боялся. Точнее — он боялся вовсе не того. Не крушения своего материалистического мировоззрения, хотя еще недавно, наверное, он и в самом деле счел бы самым страшным именно это. А как раз наоборот — того, что оно в очередной раз подтвердится. В глубине души он отчаянно хотел, чтобы Джессика оказалась вовсе не воображаемым образом в его мозгу, привыкшем странствовать в вымышленных мирах. Он не поверил бы до конца, что она существует реально… где-то там… после смерти, но он мог бы, по крайней мере, предаваться этой иллюзии — отдавая себе отчет в ее иллюзорности, но в то же время не позволяя экспериментальной проверке ее разрушить…

Но нет. Это не подход Малколма Мартинсона, сына инженера и будущего аэрокосмического конструктора. Он — должен — знать.

И это желание определенности стало таким сильным, что Малколм не мог ждать до конца занятий. Не мог даже ждать до конца лекции. Компьютера у него с собой не было — обычно Малколм не таскал свой довольно крупный ноутбук на занятия — но он сделал то, что избегал делать прежде: полез в интернет со своего мобильного телефона.